Юлия Борисова – советская и российская актриса театра и кино, артистка Театра имени Вахтангова. Такие актрисы, как она, рождаются раз в сто лет. Юлию Константиновну называют легендой, отдельной планетой. В 90 лет она еще выходит на сцену любимого театра. Долгая и успешная творческая биография актрисы принесла Юлии Борисовой как любовь теле- и театральных зрителей, так и ряд почетных государственных наград: звание Героя Социалистического Труда и звание Народной артистки СССР, а также Государственную премию РСФСР имени Станиславского и Государственную премию РФ.

Юлия Борисова появилась на свет 17 марта 1925 года. Ее родители были простыми людьми, хоть и жила семья в Москве.

Юлия с детства была склонна к полноте, но не комплексовала по этому поводу. В одном из редких интервью она сказала, что в их доме под рукой была копилка полезных советов – книга «Ваш дом». Родители пользовались рецептами, в их семье был культ здорового питания, а продукты делились на разрешенные и запрещенные. Юлия Константиновна по сей день помнит, как выглядел этот список.
Она была замкнутой, никогда не рассказывала о личных переживаниях, проблемах. Такой Юлия Борисова оставалась на протяжении всей жизни. Знакомые и коллеги характеризуют ее как скромную, интеллигентную и независимую женщину с железным характером, которая не конфликтует, но если кто-то ссорится с ней, то дружба прекращается навсегда. Актриса не рекламирует себя, поэтому отказывается от интервью и съемок в телевизионных шоу. Она с детства ненавидит пафос и ложь.

Характер девочки формировался под влиянием матери, которая была высоконравственной женщиной и старалась вырастить дочь цельной личностью. Воспитание у Юлии было почти монастырское, может, поэтому ее всегда манила сцена, где можно было примерить на себя разные образы, прожить чужие жизни.

К окончанию школы Юлия Борисова точно знала, что будет поступать в Щукинское училище. Ее учеба совпала с тяжелым военным и послевоенным периодом, но бытовые сложности и голод не сломали будущую актрису. В 1947 году она окончила театральное училище.

Его отец – Маер Шульфер - был офицером Красной армии, а впоследствии врачом и адвокатом.

Далее: http://www.uznayvse.ru/znamenitosti/biografiya-yan-arlazorov.html

Юлия Борисова - Гелена, Михаил Ульянов - Виктор. "Варшавская мелодия"

Театр

Заглавная роль в спектакле "Принцесса Турандот"

Сразу после училища Юлия Борисова устроилась работать в Театр им. Е Вахтангова. Его сцене она посвятила всю жизнь. Первые роли раскрыли ее как лирическую актрису. Она играла Магду в «Заговоре обреченных», Джулию в «Двух веронцах», Галю в «Макаре Дубраве». Ее героини пленяли зрителей своей молодостью, наивностью и обаянием.

Впервые об уникальном таланте Юлии Константиновны заговорили после премьеры спектакля «На золотом дне», в котором она блистательно сыграла Анисью. Это было в 1955 году. Спектакль задумывался как обычная мелодрама, а получился как трагедия тонкой истерзанной души. С того момента все роли Борисовой зрители и критики воспринимали с восторгом. В каждом новом спектакле открывалась еще одна грань ее таланта. Она сыграла много ролей и много характеров. Одной из знаковых стала Настасья Филипповна в «Идиоте».
Актриса оказалась виртуозна в роли Клеопатры, яростна и отчаянна в образе Марии в «Мария Тюдор», умна и незаурядна в роли Нефедовой в постановке «Одна», потеряна и одинока в образе Гитель в спектакле «Двое на качелях».

Фильмы

В кино Юлия Борисова снималась мало. В 1958 году актриса снова сыграла Настасью Филипповну в экранизации романа Ф. Достоевского «Идиот». Картина вышла на экраны в том же 1958 году. До сих пор игра актрисы и сам фильм считаются гениальными, лучшей экранизации романов Достоевского еще не было.

В 1969 году зрители увидели картину «Посол Советского Союза», в которой Борисова сыграла главную роль - Елену Кольцову. Прототипом героини стала Александра Коллонтай, знаменитая женщина-дипломат.
Режиссер фильма Георгий Натансон категорически отказался снимать какую-либо другую актрису. Он долго уговаривал Борисову. Георгию Натансону это удалось, когда режиссер кратко и емко описал героиню фильма: умница, красавица, дочь генерала, участница революции и теоретик любви. После последних слов Юлия Константиновна рассмеялась и согласилась.

Последней работой Юлии Борисовой в кино стал фильм «Иркутская история», в котором актриса сыграла гулящую Вальку. Фильм вышел на экраны в 1973 году.

Режиссеры предлагали Юлии Борисовой разные роли, но актриса отказывалась, потому что не было человеческого масштаба, который мог заинтересовать артистку.

Юлия Борисова в молодости

Это вовсе не означало, что актриса перестала появляться на телеэкранах. Юлия Борисова играла в фильмах и спектаклях. Уже в следующем году телезрители увидели актрису в главной роли Эпифании в экранизации спектакля театра имени Вахтангова «Миллионерша» по одноименной пьесе Бернарда Шоу. Затем последовали телеспектакли «Конармия» и «Насмешливое мое счастье».

В 1977 году актриса снова исполнила главную роль. Юлия Борисова сыграла роль Анисьи в фильме-спектакле «На золотом дне» по пьесе Мамина-Сибиряка в постановке все того же государственного Академического театра имени Вахтангова.

Затем была главная роль в телепостановке пьесы «Антоний и Клеопатра» Уильяма Шекспира. Не обошлись без телевизионной адаптации и две пьесы, в которых Ольга Борисова блистала в театре. Телезрители вскоре тоже увидели актрису в драме «Без вины виноватые» Островского в роли провинциальной актрисы Елены Кручининой, и в спектакле «Милый лжец» по пьесе Килти в роли Патрик Кемпбелл.
После этого актриса на десять лет пропала с телеэкранов, но в 2012 году вернулась в фильме-спектакле «Пристань», а через два года в «Евгении Онегине».

Личная жизнь

Замужем Юлия Константиновна была один раз. С будущим супругом познакомилась в Театре имени Вахтангова, где мужчина работал заместителем директора. Исай Спектор был дважды женат. Мужчина не был красавцем, но был умен и благороден, чем и покорил актрису. Розовощекую Юлию будущий супруг увидел в спектакле «Много шума из ничего». Познакомились, вскоре девушка забеременела. Актриса не стала выбирать между карьерой и ребенком, родила сына и продолжала работать в театре. Иногда Юлии Борисовой приходилось брать сына Александра на гастроли.

В 1974 году супруг Юлии Борисовой умер. Актрисе тогда было только 35 лет – женщина-красавица в рассвете сил. Но актриса осталась верна мужу на всю жизнь и больше не

вышла замуж, лишив журналистов возможности посплетничать о мужьях знаменитой артистки. Многочисленных поклонников актриса быстро отваживала. Борисова на два дня закрылась в комнате после смерти Исая, не ела, не пила. Затем вышла и сказала, что нужно жить дальше. Актриса в одиночку вырастила и воспитала единственного сына. Потом дети появились уже у Александра: у актрисы две внучки - Мария и Дарья.
Сегодня жизнь Юлии Борисовой – это уютный дом, внуки и правнуки. В свой мир актриса, как и прежде, не пускает посторонних людей. Человек публичной профессии имеет право быть непубличным за пределами театра, тем более актриса такого масштаба, как Юлия Борисова.

Хрустальный бал Хрустальной Турандот (2011). Творческий вечер Юлии Борисовой.

Юлия Борисова сейчас

Сегодня актриса продолжает играть в театре, хотя уже четыре года не появляется на телевидении. После роли «Сна Татьяны» в «Евгении Онегине», которую последней увидели телезрители, в театре Юлия Борисова получила еще одну новую роль. Актриса исполняет заглавную роль мадам Катрин Готье в спектакле «Возьмите зонт, мадам Готье!» по пьесе Ива Пло.

Юлия Борисова в фильме «Посол Советского Союза»

А собственное 90-летие Юлия Борисова встретила на сцене родного театра имени Вахтангова, сыграв в спектакле «Пристань». И это оказалась нестандартная постановка. Концовка пьесы оказалась специально заменена в честь именинницы.

В этом же году Юлия Борисова получила Золотую медаль имени Н. Д. Мордвинова «За выдающийся вклад в театральное искусство» Международного Славянского форума искусств «Золотой Витязь».
В 2016 году актриса получила еще одну награду - Российскую национальную актерскую премию имени А. Миронова «Фигаро» в номинации «Легенда русского театра».

Фильмография

1948 — «Три встречи»

1958 — «Идиот»

1960 — «Поднятая целина

1960 — «Янтарное ожерелье»

1969 — «Варшавская мелодия»

1969 — «Посол Советского Союза»

1971 — «Принцесса Турандот»

1973 — «Иркутская история»

1974 — «Миллионерша»

1975 — «Конармия»

2011 — «Пристань»

2013 — «Евгений Онегин»

источник - https://24smi.org/celebrity/2375-yuliya-borisova.html

Юлия Борисова: «На сцене всё забывалось»

Юлия Борисова в спектакле "Антоний и Клеопатра"

Персона

Подготовил Виктор Борзенко | На фото: Юлия Борисова и Михаил Ульянов в спектакле "Антоний и Клеопатра"

Выдающийся актер МХАТа Василий Топорков в шестидесятые годы говорил своим студентам: «Принято считать, что самой непревзойденной актрисой русского театра была Мария Гавриловна Савина. До сих пор слышу восторги. Но ведь никто из вас ее не видел. А я видел и могу сказать: Борисова лучше!»

Эта байка разошлась по Москве еще полвека назад, когда на Вахтанговской сцене Юлия Борисова уже сыграла множество первоклассных ролей, в числе которых – Эпонина в «Отверженных», Анисья в спектакле «На золотом дне», Настасья Филипповна в «Идиоте», Валя в «Иркутской истории», Лика Мизинова в «Насмешливом моем счастье», Гелена в «Варшавской мелодии» и, конечно, Турандот.

Актриса совершенно особого склада, ни на кого не похожая, удивительная в любых мелочах, еще не раз восхищала зрителей своим мастерством и талантом. Причем успех и слава пришли к Юлии Константиновне без особой популяризации на телевидении и в кино (фильмография насчитывает всего лишь три картины). Но несмотря на это, зрители из года в год идут в Вахтанговский театр «на Борисову» и всегда ждут премьер с ее участием. В нынешнем году дирекция Премии зрительских симпатий «Звезда Театрала» награждает Юлию Константиновну в самой почетной номинации «Легенда сцены», которая присуждается за честь, достоинство и многолетнее служение искусству.

Однажды к Юлии Борисовой пришла Вера Алентова за благословением перед тем, как в Театре им. Пушкина начать репетиции роли Гелены в «Варшавской мелодии». Другая народная артистка – Наталья Селезнева посреди пыльного летнего Арбата встала перед ней на колени, чтобы выразить свою любовь и восторг. И подобных штрихов, эпизодов в биографии актрисы множество. Михаил Царев приглашал Борисову на главные роли в Малый театр, звали ее в свой коллектив и мхатовцы, а в знак особого расположения и почитания таланта передали ей хранившейся у Книппер-Чеховой, почти ритуальный рушник из старинного льняного полотна с вышитой молитвой (позже, в знак не меньшего расположения, Юлия Константиновна передала эту реликвию Марии Ароновой).

Юлия Борисова в фильме «Миллионерша»

Она никогда не принадлежала к каким-либо театральным группировкам, избегала клановости и тусовок. На заре девяностых отказалась от предложений продюсеров играть в антрепризе и слово свое сдержала. («Я в юности не гналась за популярностью и славой, так почему должна начинать спустя столько лет!» – скажет она.) Интервью – тоже достаточно редкое для Юлии Константиновны дело. Причина вовсе не в высокомерии, а исключительно в творческом принципе соблюдать дистанцию между сценой и зрителями («биография артиста – в его ролях»). Исключение сделала лишь однажды в беседах с театроведом Верой Максимовой. Результат этих записей нашел отражение в книге «Люблю. Юля», вышедшей недавно в Театре им. Вахтангова. Приведем несколько фрагментов.

* * *

В Вахтанговском театре не было «проверяющего глаза» МХАТовцев второго поколения. Вахтанговские «старики» другие. В частной жизни – одно. Важная Алексеева с лорнетом… Мансурова, оправлявшая рыжие свои волосы… На сцене – другое.

На сцене все забывалось. Что они гениальные и великие. Он твой партнер и он сейчас твой человек. На сцене не делились на молодых и корифеев. Это средний возраст, а это молодой. В «На золотом дне» только я и Миша Ульянов – были молодые. А остальные все – великие: Бубнов, Некрасова, Понсова, Липский. Грандиозные.

Юрий Яковлев и Юлия Борисова в спектакле "Город на заре"

Помню, как в «Двух сестрах» Ф. Кнорре меня обнимала Алексеева – мой Бог. Обнимает, а я прижимаюсь к ее груди и слышу, как у нее все хрипит внутри... Что-то у Елизаветы Григорьевны с легкими было. Она мою мать играла. И руки ее помню – такие ласковые, как у матери только и бывают. И такое доброе лицо. И, конечно, не помню я совсем, что она – народная–разнародная. Моя мать – и все. И никакой робости на сцене у меня не было.

Робость была, когда великие приходили к нам за кулисы, в гримерные приходили. Через лорнет, как Алексеева, рассматривали нас... И на самой первой читке пьесы по ролям боязно было. Мы начинаем, а они присматриваются к нам, слушают... Хотят понять, что мы можем, чего не можем. Но вот пошла работа, и никаких старших, великих, легендарных уже нет. Все равны”.

Когда Лариса Пашкова играла в «Двух сестрах» мать Люси, меня спрашивали: Юлька, ты не боишься на сцену-то выходить? Она тебя сейчас укусит за ухо!.. Смеются, конечно… Я выхожу и вдруг слышу: Рубен Николаевич из зала говорит: «Лариса, обнимите Юлю и прижмите ее к себе…» Думаю: «Ой! Что сейчас будет?..» И вдруг чувствую мягкие, ласковые руки меня обнимают…
Никогда личные отношения на сцену не выносились. Вот это – заслуга Театра Вахтангова. Стоят на сцене равные актеры. И все одинаково нервничают – великие и не великие…
Если меня станут на сцене оценивать и рассматривать, я ничего сделать не смогу.

* * *
У нас в театре был культ обслуживающего персонала. Был, например, машинист сцены Петя. Ему Астангов говорил: «Петя, там с падугой что-то не то... Поправить нужно». И получал в ответ: «Чево-чево ?!.. Ты играй лучше!..» И все «затыкались».
Цецилия Мансурова сыграла плохо старуху в «Седой девушке». Единственную за всю жизнь не удавшуюся роль. Старух вообще играть не умела. Ее ругали. Прятали от нее глаза. Она обижалась и говорила: «А вот Катя-гримерша меня сегодня похвалила...».
Если бы не постановочная часть, я ушла бы из театра…

Юлия Борисова в фильме «Идиот»

* * *
Все мои костюмы, после того, как художник приносил эскизы, я делала с нашим пошивочным цехом. Очень много зависело от вкуса и умения замечательных в те годы, да и в нынешние тоже, – мастеров, их доверия ко мне.

Я всегда говорила, чего именно хочу. В итоге костюмы оказывались не похожими на эскизы. Так было во многих случаях, хотя и не во всех. В «Марии Тюдор» изумительные, «музейные» костюмы сделал Иосиф Сумбаташвили. Нашел мешковину. Попросил нашу Верочку – одну из прекраснейших мастериц Вахтанговского пошивочного цеха так отбелить, так “продернуть”, отчего получился ни на что не похожий материал – такие королевские одежды, что ими восхитились оказавшиеся у нас на спектакле костюмеры Большого театра.

* * *
Средний актер все понимает, все может объяснить, что правильно и что не правильно и как нужно сделать. Он знает все об авторе, какой это драматург – реалистический, романтический... Знает, где какие краски нужны. Вот эта роль – бытовая, а эта – не бытовая…
Но кому это интересно?! Ты давай! Делай! Показывай! Организм твой должен быть абсолютно готов.

* * *
Режиссер должен увидеть, как я к нему отношусь. Он должен оценить мою готовность сделать, все, что он просит. Чем ты больше разговариваешь с режиссером, тем ты меньше умеешь и меньше успеваешь на репетиции сделать. Мне нравится, что актер – Инструмент. Режиссер начинает «на мне» играть. А я должна делать. В этом суть актерской профессии.

* * *
Рубен Николаевич Симонов постоянно мне внушал: «Ты можешь и должна работать с любым режиссером». И Ремизова ему вторила: «Никогда не спорь с режиссером, не рассуждай на репетициях, ты – не искусствовед. Чем больше ты разговариваешь с режиссером, тем меньше умеешь и меньше успеешь сделать».

Рубен Николаевич повторял: «Не вступай с режиссером в конфликт. Ты делай. Не протестуй, а делай. Ты легко можешь сделать все, что бы тебе ни предложили. Даже если тебя с души воротит.

Вот ты сделала. Режиссер тебе сказал: «Правильно, но это не совсем то». Ты пробуешь вместе с ним и показываешь еще и еще... Когда он скажет – «Замечательно», – это значит, что ты, наконец, сделала, как он хотел. Тогда ты спокойно, осторожно так говоришь: «Разрешите мне показать мой вариант…»

Если ты работаешь с настоящим режиссером, не подлым, то он поймет тебя – поймет, что предложенное тобой хорошо и верно, и лучше того, что он сам хотел. Или родится какое-то промежуточное, общее решение… Если же он упрется, хотя и партнеры согласятся, что ты права – ты спокойно, тихо-тихо проводи свою линию… Постепенно и незаметно…».
Так я делала с самим Рубеном Николаевичем. Так я делала с Ремизовой и Фоменко.

* * *

Симонов обожал актеров и верил им. Знал, что существуют актеры, которым – если только дать свободу, они на репетициях, в партнерстве друг с другом сделают то, что угадать заранее нельзя. Чудо может произойти от соединения с партнером.

* * *
Партнер заставляет меня делать то, что я и не предполагала делать. Гений в этом – Юрий Васильевич Яковлев. Он для меня – лакмусовая бумажка.

Вот я с ним выходила на репетицию, и – ни у него кабинетной работы за спиной, дома – ни у меня. Мы идем на репетицию – сейчас. Мы будем репетировать – сейчас. Вот мы встретились, он не подготовлен, и я не подготовлена, начинаем… и вдруг между нами случается нечто удивительное. И это удивительное, заранее не приготовленное, может стать самым неожиданным, прекрасным на сцене… Это – Богом поцелованный актер.
Сейчас – все гении, все великие... Но Щукин, Рубен Николаевич, Гриценко, Яковлев – Великие актеры.

* * *
Даже если чувствую недостаточность режиссера, я знаю: роль моя и выбираться – мне... Отвечать за его ошибки буду я... И за мои ошибки...

Меня не смотрит ни одна моя приятельница из театра. Я не позволяю. Ни на одной репетиции я не разрешаю им быть. Не хочу, чтобы они присутствовали в зале. Я работаю и режиссер.

* * *
Я всегда играла на художественном совете в тысячу раз хуже.
Мой ближайший друг, Владимир Осенев – замечательный актер, искренний, открытый, честный, интеллигент – сказал: «Она сегодня на худсовете играла ужасно. Я ее вчера видел. Это было все другое. Она замечательно играла вчера».

Аллка Парфаньяк говорит: «Хорош друг! Чего же он тебя заваливал-то?»

А он меня не заваливал. Он правду говорил. Как только худсовет, я была полный труп. Мне казалось, что в зале сидит снежная королева, и на меня – вихрь холода, метельное у-у-у-у-у… И меня всю замораживает… Морозит меня оттуда. Чего никогда не бывает со зрительным залом.

Толя Кацынский это знал и пытался рассмеивать меня… Единственный человек, который перед показом худсовету заставлял меня улыбнуться. Шелестя белыми губами, перечисляю ему тех членов худсовета, что будут присутствовать, оценивать и смотреть… Алексеева, Мансурова, Астангов...
А Толя в ответ: «Ну и что? Ты их всех раздень и пусть они все будут голые... Рубен совершенно голый, и Алексеева – голая, и Мансурова тоже...»

И так он об этом говорил, какая у кого будет фигура, что я начинала смеяться...

Но худсоветов боюсь по сей день.

Юлия Борисова "Идиот"

* * *
Вася [Лановой] – рыцарь…
После смерти Исая (Исай Спектор – муж актрисы, директор Театра им. Вахтангова. – «Т») я все накрывалась какими-то темными тряпками до самых глаз. Однажды надела прежнее платье – любимого бирюзового цвета. Василий Семенович тут же заметил: «Как же вам это идет!»

В поездках на гастроли заботился, c чемоданами помогал. Сам смотрел для меня номер в гостинице, чтобы холодильник был, тепло было. Если надо, и мебель передвинет… Я никуда не выхожу, а с диетической моей едой все равно все просто: он сам все оговаривает, к кому-то бежит. А наутро: «Как я провела ночь? Они идут завтракать, не пойду ли я с ними…»
Я оживала… Чувствовала себя женщиной…

Юлия Борисова и Юрий Яковлев в фильме «Идиот»

* * *
Я Бога благодарю... Я состоялась на одном лишь театре!
В фильме «Чрезвычайный посол» сцена после известия о гибели сына была сыграна в тысячу раз лучше! Это, кино, елки-палки, с его техникой!.. У этого «моргнуло» тó, у этого «моргнуло» это... Обнаружили какой-то брак. Взяли какой-то другой дубль. Я подымалась по ступеням, и было ясно, что вот сейчас она упадет. С каждым следующим шагом по изогнутой лестнице посольского вестибюля, могла упасть. Уходила, исчезала из кадра, и было ясно, что она, уже не видимая зрителю, там – “за кадром” падала...»

* * *

Я никогда не хотела играть. Я не хотела ходить в театр. Я не хотела туда... Для меня театр был как каторга.

Но как только я выходила на сцену, тут все мои мученья и кончались...

* * *
Я не знаю, как у меня прошла репетиция – хорошо или плохо. В доме не знают, как у меня прошла репетиция. Я ничего не рассказываю. Дом закрыт. Театр для моего дома закрыт.

* * *
Моего голоса, если это не был спектакль или репетиция, нигде не было слышно... Когда была членом худсовета, мне, естественно, приходилось выступать. Но больше нигде, никогда, ни на одном собрании меня не видели... Я только здоровалась и сидела одна в своей гримерной. Приходила лишь на репетиции и на спектакли.

* * *

Василий Симонов и Юлия Борисова в спектакле "Пристань"

Театр соткан из парадоксов. У Юры Волынцева приближалось пятидесятилетие. Наш молодой режиссер Светлана Джимбинова нашла пьесу, и Юра стал умолять меня сыграть вместе с ним. Он никогда не просил, а именно – умолял, ожидая, что ему обязательно откажут: «Как бы я хотел, чтобы Вы, Юлия Константиновна, это сыграли… Прочтите пьесу, я вас очень прошу! Вы скажете, что я не сумею это сыграть… Но Юлия Константиновна, я Вас очень прошу!

Я читаю пьесу дома. Вижу, что там у него роль героя-любовника, чего Юра никогда не играл… В театре на нем «клеймо»: «Пан Спортсмен» телевизионного «Кабачка 13 стульев»… Это всегда меня бесило!!! Волынцев совсем не «Пан Спортсмен»!.. Видели, как он играл Шмагу?... Никогда, никому эту роль не удавалось так сыграть…

И ведь вот что подло! Все в театре понимали, что он замечательный, тонкий, глубокий, с прекрасным чувством юмора артист, но ролей, где он мог бы проявиться, не давали. Даже если бы он сыграл какого-нибудь генерала, или «большого командира производства» это был бы совсем особенный человек… Неординарный , в котором жила бы душа и не было бы проглоченной железной палки… Но эти роли играли другие люди.
И вот я прихожу на следующий день в театр и говорю: «Юра, я согласна». Вы бы видели, что сделалось с этим человеком… Он, не привыкший ни к чему хорошему, ни к ласке, ни к уважению, заплакал…

* * *
Помешала ли я кому-нибудь в театре? – Не знаю, почему... Никого не толкнула... Никому не перешла дороги... Так мне говорили на юбилеях. Пьесы ни у кого не «отбирала»: авторы на меня пьесы носили.

Актриса Юлия Борисова

На своем юбилее Лариса Пашкова на глазах всей труппы каялась и просила у меня прощения. Уже после окончания торжества она стояла в боковом фойе, обнимала внука.

Я всегда чтила ее как актрису и всегда ходила на юбилеи, потому что это – праздник театра. Я пришла. Она в конце стала всех благодарить. Говорит, как жалко, что кончается этот чудесный день и вообще – все кончается. Я стою в стороне. И вдруг она ко мне поворачивается и произносит на все фойе, громко: «Вот здесь стоит Юля Борисова... Я хочу попросить у нее прощения за то, что так портила ее жизнь...» У меня брызнули слезы. Ведь случилось же! И потому я верю, что со мной - высшие силы...
Я никого не осуждаю. Все, что я хотела, что себе обещала, я сделала. Всего добилась только с помощью театра. Ни одна бы актриса так не состоялась.

* * *

Я правду сказала со сцены на своем юбилее: если бы я сейчас моим родным понадобилась, я немедленно ушла бы из театра. Мне не скучно в доме. Мне в доме радостно. Даша, моя внучка это знает. Она меня чувствует. Мне интересно с Дарьей… Я рада, что она нашла себя в театре.
* * *
Огромная масса молодежи так ко мне относится, так высоко меня поднимает, такие слова говорит, каких я никогда в жизни ни от кого не слышала. Я просто вхожу, а они говорят: «Боже, солнце пришло!» Когда я иду от раздевалки иду, один сияет, другой...
Мне стоит в театр войти, как жить хочется! За это жизнью заплачено. Может быть, это потому, что я верю в Бога.

источник - http://www.teatral-online.ru/news/23303/