Родился 28 июля 1923 года в городе Уразове, Курская губерния (в настоящее время — посёлок городского типа в Валуйском районе Белгородской области).
Советский кинорежиссёр, сценарист, актёр.
Владимир Павлович
был трижды женат.
призы и награды
http://www.kino-teatr.ru/kino/acter/m/sov/341/bio/
Наедине со всеми. Владимир Басов
В жизни Владимира
Басова было две страсти, которым он отдавался с одинаковой
силой, — кино и женщины.
Поступить в театральное училище Басову помешала война — 10 классов он окончил 20 июня 1941 года, а уже в 1942-м ушел добровольцем на фронт. Несколько раз он оказывался на волосок от гибели: «Наши 17-летние жизни война поглощала особенно охотно, так и не позволив узнать и почувствовать все счастье возраста. Но мне надо было выжить».
Он выжил, чтобы снять свои лучшие фильмы — «Щит и меч», «Метель», «Опасный поворот», «Дни Турбиных» и сыграть свои лучшие роли, которые, даже будучи эпизодами — полотер («Я шагаю по Москве»), суровый милиционер («Операция «Ы» и другие приключения Шурика»), Дуремар («Приключения Буратино»), Худой Волк («Про Красную Шапочку»), маклер Бубукин («По семейным обстоятельствам»), шеф гангстеров Стамп («Приключения Электроника»), Синицын («Мимино»), замначальника главка Круглов («Москва слезам не верит»), заказывающий собственные похороны клиент («Ищите женщину»), — порой затмевали главных героев картины. «Я и движение — братья-близнецы, — часто повторял Владимир Павлович, — жить — значит работать». Поэтому, когда после инсульта его парализовало, мечтал о смерти: «Яду бы мне, я все равно уже не выздоровею». Тем не менее, будучи тяжелобольным, он успел снять две свои последние картины и написать два сценария.
. О своем знаменитом отце рассказывает сын Владимира Басова и Натальи Фатеевой актер и режиссер Владимир Басов-младший
— Владимир Владимирович, когда ваши родители развелись, вам было четыре года. В ваших воспоминаниях о раннем детстве отец присутствует?
— Чаще других у меня перед глазами встает такая картина: папин кабинет, письменный стол, а на нем — карандаши. Может, помните, раньше были такие — толстые, автоматические: нажимаешь на кнопочку — появляется грифель. Ими отец писал, делал раскадровки для своих картин, какие-то рисунки, наброски. Владимир Павлович окончил Художественное училище памяти 1905 года, а там давали очень хорошее образование.
Когда в детстве я заболел свинкой, папа примчался в Харьков, где я тогда жил у бабушки с дедушкой, и нарисовал мне смешную историю в картинках в стиле датского художника-карикатуриста Херлуфа Бидструпа. Героем этого комикса был мальчик Вася, забавно воевавший со свиньей. Каждая сценка сопровождалась смешными четверостишиями, которые папа тоже придумал сам: он был талантлив во всем, за что брался. Прежде всего, конечно же, гениальным актером и режиссером, но, думаю, он, если бы захотел, мог бы стать циркачом — крутить сальто под куполом или дрессировать животных: отец сумел бы подчинить себе даже таких непредсказуемых животных, как бегемоты или носороги.
Был у Басова и писательский дар, на его счету полтора десятка сценариев, причем не только для его фильмов, но и для картин других режиссеров. Правда, отец никогда не смог бы написать роман, только рассказ. Он не любил ничем заниматься долго и не выносил людей, которые медленно что-то делали или говорили — неторопливо беседовали или нудно разглагольствовали. Если отец задавал вопрос и не получал моментального ответа, он разворачивался и уходил. Об этом качестве своего характера он говорил: «Я не стайер, я спринтер — бегун на короткие дистанции».
— В советскую систему кино Владимир Павлович вписывался?
— Басов был — в хорошем смысле этого слова — капиталистическим режиссером, сложись его жизнь иначе, он мог бы сделать хорошую карьеру в Голливуде. У него все было четко расписано и разложено по полочкам, и работал он очень споро. Точно такой же динамикой отличались его кадры, он не любил статики, поэтому не был большим поклонником Андрея Тарковского, из-за чего мы с ним даже пару раз поссорились.
Один из знакомых актеров вспоминал, как Басов работал над фильмом «Битва в пути». Кино — дело небыстрое, во время подготовки к съемкам всегда случается множество проволочек: то свет не так выставили, то о каком-то важном предмете реквизита забыли, то натура и солнце ушли. «И вот, — рассказывал этот актер, — на площадке происходит обычная киношная рутина, и я вижу, как Владимиру Павловичу становится скучно — он на глазах теряет интерес ко всему вокруг. Кто-то из ассистентов подходит к нему в панике: «Владимир Павлович, солнце садится, мы не успеваем снять — что делать?!». И тут у отца в глазах появляется искорка: «А давайте перевернем сцену не от солнца, а к солнцу!». Они быстро все переставляют и снимают гениальный кадр».
— Почему кинематографическое начальство не баловало Владимира Павловича званиями и наградами?
— Чтобы получить Государственную или тем более Ленинскую премию, нужно было снимать фильмы определенной тематики — например, о партии или комсомоле. Отец никогда не брал таких сценариев, они его не интересовали. Для него на первом месте всегда была работа, а не награды, которые он сможет за нее получить. Но справедливости ради надо сказать, что одну — Государственную премию Российской Федерации имени братьев Васильевых — ему все-таки дали, кстати, за не самый лучший его фильм «Факты минувшего дня».
Долгое время не было у отца и звания народного артиста Советского Союза, хотя он его заслуживал, возможно, больше других. Когда я однажды спросил его о причинах такого отношения, он с грустью ответил: «Они считают меня шутом, а шутам званий не дают. Никто не помнит, что я снял «Щит и меч», зато когда речь заходит обо мне, у всех перед глазами встает «Операция «Ы». Кстати, «Щит и меч» — любимый фильм Владимира Путина, он рассказывал, что именно после него решил стать разведчиком.
— Эпизодические роли в исполнении Басова стоят главных ролей в исполнении других актеров — достаточно вспомнить его полотера из фильма «Я шагаю по Москве».
— Как-то я зашел в туалет, где уже был Георгий Данелия, и встал рядом с ним. Георгий Александрович посмотрел на меня и сказал: «Когда-то я точно так же стоял с твоим отцом и попросил его: «Володя, у меня актер заболел — сыграй полотера!». Он пришел и сделал эпизод гениально».
Еще одна памятная эпизодическая роль отца — все время бегающий в туалет гость в фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит».
Я как-то спросил папу, почему тот так себя ведет, и он ответил коротко: «У него цистит». — «Почему?» — помню, удивился я. Отец подумал и сказал: «Не знаю, почему-то именно таким я его
увидел». Сейчас эта сцена считается классической.
— Как к такой импровизации Владимира Павловича относились режиссеры, с которыми ему как актеру приходилось работать?
— Не все могли работать с Басовым, потому что на площадке он вел себя как полноправный хозяин: начинал командовать всеми службами, показывать оператору, в каком ракурсе и с какой точки его нужно снимать. С актерами отец никогда не конфликтовал, поскольку чаще всего приглашал в фильмы своих друзей. А вот на монтировщика или осветителя мог и накричать, но, конечно, не просто так, чтобы зло на ком-то согнать, а по делу — Басов не любил халтуру.
— Наверное, поэтому его «Дни Турбиных» мы смотрим до сих пор, а современную «Белую гвардию» не все смогли осилить до конца. Вам нравится этот сериал?
— Режиссер этого фильма Сережа Снежкин — мой друг, поэтому мне бы не хотелось отвечать на этот вопрос.
«НУ, ВЫПИВАЛ ЧЕЛОВЕК ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ... ПОДУМАЕШЬ, ТРАГЕДИЯ!»
— Согласитесь, что Владимир Павлович красотой не блистал, но его женами были первые красавицы советского кино Роза Макагонова, ваша мама Наталья Фатеева, Валентина Титова. Как ему удавалось завоевать таких женщин? — Когда отца об этом спрашивали, он всегда отвечал: «Я — русский Жан Рошфор!». Был такой французский актер — сейчас его, к сожалению, уже мало кто помнит — они с папой даже внешне чем-то похожи. Рошфора обожали все женщины Франции, а Басова — все женщины Советского Союза. Моя жена говорила, что чисто по-женски она понимала поклонниц отца: от него исходила настолько сильная мужская энергетика, что ее нельзя было не ощутить, даже просто стоя рядом.
Да, красавцем он не был, но умел и любил одеваться, всегда выглядел модным и каким-то несоветским, что ли, — в повседневной жизни очень любил носить дефицитные в то время джинсы и футболки.
— Кроме того, часто менял автомобили и курил только «Мальборо», которые специально для него держали в ресторане «Националь». Откуда у Басова эта западная манера?
— Дело, наверное, в том, что он был, как сейчас говорят, не из простых. Его мама, моя бабушка, была книгоношей — такие люди несли, как сказали бы сейчас, культуру в массы: они ходили из деревни в деревню и обучали крестьян и их детей грамоте. В советское время мама была заведующей коммуной для детей военнослужащих: читала им книги Пушкина, Толстого, Чехова. Его отец, мой дед, философ по образованию, интеллигент по происхождению, служил красным комиссаром, воевал с басмачами в Средней Азии и очень рано трагически погиб.
— Поклонниц у вашего папы много было?
— Наверное... Но, будучи женатым, он знал только одну женщину — свою жену. Последняя супруга отца Валентина Титова во всех интервью рассказывает, что папа ей изменял. Но это неправда, он был очень верным и преданным человеком. Просто Титова в отличие от моей матери Натальи Фатеевой никогда его не любила. Когда отца сразил инсульт, мать каждый день ездила к нему в больницу, ухаживала до последнего. А Валентина Антиповна, насколько я помню, появилась там всего несколько раз.
Она так и не смогла простить Басову того, что из-за съемок в его картинах вынуждена была уйти из БДТ, где Товстоногов сделал бы из нее звезду. Да она даже на поминки к отцу не пришла... Но в свое время и мама, разлюбив отца, после развода просто вычеркнула его из своей жизни. В этом смысле Наталья Николаевна женщина жесткая: раз уж решила, что этот человек для нее больше не существует, то забудет так, как будто его и не было.
— Вы в детстве тоже почти не общались с отцом?
— Мама меня от него «оберегала», говорила: «Он тебе больше не отец».
— Но у нее были для этого основания — если верить прессе, во время жизни с вашим отцом она изрядно от него натерпелась?
— Да ерунда все это! Ну, выпивал человек время от времени... Подумаешь, трагедия! Нельзя сказать, что во времена моего детства мы с отцом совсем не общались. Иногда он забирал меня из интерната, в который отдала меня мама, а раз в месяц мы с ним обязательно разговаривали по телефону. Но, как выяснилось позже, отец звонил мне гораздо чаще, просто мама не подзывала меня к телефону — не считала нужным.
Теперь, точно так же, как когда-то отца, мама оберегает себя от нас, своих детей — меня и моей сестры Наташи, которую она родила от космонавта Бориса Егорова. Когда я ей звоню, она даже не отвечает — просто бросает трубку.
— Сколько же вам было, когда вы снова встретились?
— 18. Я уже окончил школу, поступил во ВГИК на курс Сергея Бондарчука, женился — мы с Олей познакомились в школе и ждали только совершеннолетия, чтобы расписаться. И вот как-то шли мы с женой после премьеры фильма «Пока безумствует мечта», где отец сыграл очень яркую эпизодическую роль, по Тверской, тогда улице Горького. Оля остановила меня около дома, в котором жил отец, и неожиданно сказала: «Давай зайдем к нему в гости!». — «А давай!» — смело ответил я, а у самого от страха ноги стали ватными. Выйдя из лифта, мы подошли к двери и позвонили. Отец открыл: «О, Володя! Заходите, вы вовремя — я как раз ужин приготовил». Как будто и не было долгих лет нашей с ним разлуки и мы только вчера расстались. Потом, повернувшись к Оле, добавил: «А вы — Володина жена!». Понимаете, он все время интересовался моей жизнью, все обо мне знал — исподволь, тайком собирал информацию!
Впоследствии отец как мог старался загладить свою вину передо мной — снимал в своих последних фильмах «Время и семья Конвей» и «Семь криков в океане», помогал материально.
А когда мы с женой вынуждены были уйти из квартиры моей матери, помогал оплачивать съемное жилье. Правда, деньги он мне давал нарочито театрально, при всей съемочной группе, зато сумма значительно превышала ту, что была нам нужна.
Когда меня должны были призвать в армию, позвонил своему другу актеру Владимиру Сошальскому, который работал в Театре Советской Армии, где тогда проходили службу многие молодые актеры, чтобы и меня взяли туда. Конечно, там тоже работа была не сахар — нам приходилось работать монтировщиками, носить декорации, но с реальной службой это, конечно, сравнить было нельзя. Моими сослуживцами были Андрей Ташков, Антон Табаков и Саша Балуев.
— Чем болел Владимир Павлович?
— С отцом случился инсульт, после которого он долго был прикован к постели. Потом ходил с палочкой, одна рука у него не двигалась — висела, как плеть. Конечно, он уже не мог вести прежний образ жизни, что для него, человека деятельного, было ужасным мучением. Единственное, от чего он так и не смог отказаться, — это от своего любимого кофе и сигарет. Врачи в один голос твердили, что ему вредны эти привычки, но отец никого не слушал. Когда же мы пытались разбавить уже сваренный кофе холодной кипяченой водой, чтобы немного уменьшить концентрацию кофеина, он злился и выливал его в раковину. Сигареты, которые мы от него прятали, тоже находил. А однажды сказал: «Зачем такая жизнь?!». И столько горечи тогда прозвучало в его словах, что у меня сжалось сердце. А через несколько месяцев папы действительно не стало.
Мне кажется, что отца убила война. На фронте у него была контузия, а это серьезная травма головного мозга. Всю жизнь у папы болели глаза, которые он постоянно должен был лечить, а впоследствии это стало причиной нарушения мозгового кровообращения и спровоцировало инсульт.
Тем не менее о пережитом в военные годы отец мне говорил так: «Самое счастливое время для меня — фронт, потому что тогда в моей жизни был смысл, я понимал, для чего живу. К сожалению, после войны я это ощущение утратил».
— Правда, что Владимир Павлович не любил рассказывать о своих подвигах во время войны, хотя ему было чем гордиться?
— Чтобы пойти добровольцем на фронт, отцу пришлось приписать себе лишний год. Будучи совсем юным, прошел всю войну, но почему-то действительно, подобно другим фронтовикам, никогда в разговорах к тому времени не возвращался.
Даже на собеседование во ВГИКе, куда остальные абитуриенты-фронтовики надели военную форму с орденами и медалями, пришел в черном костюме, белой рубашке и лаковых ботинках. Принимавший экзамены Сергей Юткевич окинул отца взглядом и спросил: «Чем вы занимались во время войны, молодой человек?». — «Воевал», — коротко ответил Басов. «Да, — удивился Юткевич, — и какое же у вас звание?». — «Капитан». Все молча переглянулись: дело в том, что среди присутствующих старше сержанта никого не было, исключение составлял будущий режиссер «Освобождения» Юрий Озеров, закончивший войну в звании майора. «И награды у вас есть?». — «Конечно», — сказал отец и начал перечислять свои многочисленные ордена и медали. «Почему же вы их не надели?» — удивился Юткевич. «Считал, что это будет неуместно, — сказал Басов, — можно подумать, что я один воевал».
— С братом Сашей, сыном вашего отца и Валентины Титовой, вы дружите?
— Сейчас да. Когда-то ведь именно я ездил к нему в часть, чтобы сообщить о смерти отца. А вот с нашей общей сестрой Лизой, дочерью Басова от Титовой, мы не общаемся — она этого не хочет. На суде, на котором делили папино наследство, Лиза выступала против нас с моей женой Олей, чуть ли не хищниками называла, готовыми на все, лишь бы вырвать свою долю. В результате всех этих свар мне достались машина и гараж, Саше — дневники отца, а Лизе и Валентине Антиповне — все остальное. Позже Лиза вышла замуж за пожилого грека и уехала за границу, сейчас она живет в Париже. Никогда не забуду, как впервые в жизни увидел Сашу. Отец в то время уже женился на Титовой, и они жили в соседнем с нами доме на улице Мосфильмовской. Как-то, играя во дворе, я увидел, что из подъезда вышел Басов с незнакомой мне женщиной и маленьким мальчиком. Я рванулся к нему: «Папа!», он, увидев меня, обрадовался, помахал мне рукой. Но я, пробежав несколько шагов, развернулся и кинулся обратно. Кажется, именно в тот момент я понял, что у отца теперь другая семья и другая жизнь... Сейчас нас с братом больше объединяет, чем разъединяет. Саша написал сценарий для моего фильма «Салями», сейчас работает над новым — для другой картины. А еще мы с братом снимаем документальную ленту к 90-летию отца для канала «Культура». Денег, как всегда, не дали, поэтому брат монтирует эпизоды из фильмов Басова с отрывками из писем, которые отец писал с фронта своей маме, нашей бабушке...
источник - Людмила ГРАБЕНКО «Бульвар Гордона»
Владимир Басов. Как уходили кумиры.
|
