...Меня часто спрашивают, почему я, будучи популярным артистом, который хорошо зарабатывал, имел прекрасную трехкомнатную квартиру в центре Москвы, машину, дачу и пр., уехал?
В 1971 году меня по сфабрикованному обвинению посадили в Тамбовскую тюрьму. Впоследствии меня оправдали, дело было закрыто, работники прокуратуры наказаны, но до этого я просидел год и две недели в тюрьме, сыну в этой связи не дали поступить в Московскую консерваторию, в течение 2-х лет, пока длилось доследование, мне не давали работать, мое имя вырезали из титров фильма «Неисправимый лгун», в фильме «Повар и певица» меня озвучили другим актером и т.д. Короче, я понял, что страна игривая, в ней с тобой могут сделать все, что угодно, а особенно, учитывая, что у сына Емельяна - в меня - язык до щиколотки, который, как известно, доведет если не до Киева, то уж до тюрьмы точно, я решил удалиться от гнутой страны на максимально возможное расстояние. К счастью, после подачи заявления, если у меня и были какие-то сомнения по поводу принятого решения, то до боли родные, вездесущие подлость и хамство быстро их развеяли.
Мать моей жены с нами не уезжала, и, естественно, ее надо было обеспечить жилплощадью. Она была прописана с нами, но, поскольку оставаться одной в 3-х комнатной квартире ей бы не разрешили, я договорился на обмен - 2-х комнатная квартира с доплатой. Этот обмен должен был быть одобрен на собрании правления кооператива, членом которого я состоял. Первым взял слово Николай Рыкунин (возможно, некоторые помнят, был такой эстрадный «дуэт Шуров и Рыкунин). Он долго говорил о Родине, о неустанной заботе о каждом из нас партии и правительства, о совершенстве социалистического строя, о том, что покинуть такую Родину и такой строй может только человек неблагодарный, у которого отсутствует совесть и т.д. Кстати сказать, Рыкунин с пеной у рта, задыхаясь от ненависти к Советской власти, рассказывал мне, что его отец до революции был помещиком под Москвой, добрым, гуманным человеком, заботившемся о крестьянах, далеким от политики. Большевики его, естественно, расстреляли, а жену с грудным младенцем выслали в Сибирь, где она была вынуждена просить милостыню, чтобы не дать умереть маленькому Коле Рыкунину.
Выслушав речь Рыкунина, я мягко попытался объяснить, что речь идет не о неблагодарном Сичкине, а о благодарной теще, которая не покидает Родину и имеет право на жилплощадь. Из первого ряда встал похожий на отца Врубелевского Демона концертмейстер Большого Театра Гуревич. (Худая фигура, изогнутая вопросительным знаком, крошечные злобные глазки и змеиные губы придавали ему особый шарм).
- Я не желаю присутствовать на концерте Сичкина! - выкрикнул он. - Запретите ему говорить! Я, как патриот, не желаю выслушивать речи отщепенца и предателя Родины?
- Не надо так волноваться, патриот Гуревич, - обратился я к нему. - Кстати, какие погоды были в Ташкенте в начале войны?
Гуревич:
- Пошли вы на ....
- Я не могу никуда пойти - идет собрание. - Вы против моей тещи, потому, что она русская?
Гуревич онемел.
- Да, а во время войны какие погоды были в Ташкенте?
- Сичкин, идите к ... матери!
- Я же уже вам сказал: я никуда не могу пойти, пока не кончится собрание. Всем известно, что громче всех кричит «держи вора!» сам вор, но работники наших органов люди умные и опытные, им ничего не стоит определить, кто патриот, а кто враг. Судя по вашему фальшивому пафосу, вы, видимо, очень виноваты перед Советской Властью, но успокойтесь: советский суд - самый гуманный суд в мире, и чистосердечное признание, безусловно, смягчит вашу вину. О, совсем забыл, а в конце войны какие погоды были в Ташкенте? - закончил я под хохот собравшихся.
Больше всех суетился композитор Марк Фрадкин. В отличие от Рыкунина, который выступал, так сказать, бескорыстно, просто желая подчеркнуть свои патриотизм и лояльность, Фрадкин имел конкретные виды на мою квартиру и развернул активную деятельность еще до собрания: он обрабатывал членов правления, запугивая их тем, как может быть расценена помощь врагу народа, с именем КГБ на устах ходил по квартирам, собирал подписи жильцов против моего обмена, короче, делал все, что было в его силах, чтобы помешать.
С Фрадкиным во время войны мы долгое время были в одной части, где он заслужил звание «самый жадный еврей средней полосы России». Впрочем, я думаю, это было явным преуменьшением, и он вполне был достоин выхода на всесоюзный, если не на международный уровень. Плюшкин по сравнению с ним был мотом. Покойный Ян Френкель, талантливый композитор и очаровательный человек, рассказывал мне, что Фрадкин постоянно уговаривал его зайти в гости, посидеть за рюмкой у его уникального бара. Один раз, когда они были около дома Фрадкина, тот его наконец зазвал, но при этом сказал:
- Ян, в баре все есть, но чтобы его не разрушать, а это произведение искусства - ты сам убедишься, купи бутылочку водки. Закуски навалом, но на всякий случай купи колбаски, если хочешь, сыра, ну, рыбки какой-нибудь и возьми батон хлеба.
В результате они сели у бара, выпили водку Френкеля, закусили его продуктами, а Фрадкин даже чая не предложил.
В свое время Фрадкин мечтал попасть к нам в кооператив попричине хорошего района и того, что он был дешевле других кооперативов, но собрание было категорически против, мотивируя это тем, что Фрадкин не артист эстрады, богат и может купить квартиру в любом другом кооперативе. Я в то время был членом правления, со мной считались, и, когда жена Фрадкина со слезами на глазах умоляла меня помочь им, я, по своей мягкотелости, не смог отказать и уговорил правление проголосовать за Фрадкина. Позже история повторилась с их дочерью, Женей, которая тоже хотела жить в нашем кооперативе. Оба раза члены правления говорили, что они голосовали не за Фрадкина, а за меня.
Возвращаясь к нашему собранию, Фрадкин его закончил, коротко и по-деловому резюмировав:
- Товарищи, нам надо решить вопрос об обмене Сичкина, в связи с тем, что он бросает нашу Родину, плюет на все то, что сделала для него эта страна и хочет выгодно переметнуться на Запад. Нас он просит в этом ему помочь. Давайте голосовать.
Почти все русские, включая членов партии, проголосовали за меня, а все евреи, которых было большинство, против. В результате тещу выгнали из квартиры, а я получил огромное моральное удовлетворение - еду правильно.
Как я выяснил, в ОВИРе существовало негласное правило пять раз не принимать анкеты под предлогом того, что они, якобы, неправильно заполнены. Поэтому я пришел в ОВИР и сам сказал, что, чувствую, анкеты неправильно заполнены; лучше будет, если я их перепишу и приду завтра. Служащая ОВИРа улыбалась, кивала, и так пять раз. На шестой день у меня приняли документы, и после всех положенных дальнейших мытарств, 23 мая 1979 года мы прибыли в аэропорт «Шереметьево», откуда должны были вылететь в Вену. По дороге в аэропорт мы проехали мимо огромного плаката с изображением Ленина в кепке, с прищуренными глазами и поднятой в приветствии рукой, который гласил: «Верным путем идете, товарищи!», а в самом «Шереметьево» нас встретил транспарант: «Отчизну я славлю, которая есть, но трижды, которая будет!»
Рейс на Вену все время откладывался - то в связи с вылетом комсомольской делегации в Индию, то профсоюзной делегации в Мексику, то партийной делегации в Китай. Я услышал, как один еврей сказал другому:
- Слушай, если они все уезжают, давай останемся.
...Первое, что я сделал в Вене, это отправил вызов Фрадкину и в придачу к нему письмо следующего содержания:

Дорогой Марик!
Все в порядке, вся наша мишпуха уже в Вене, все удалось провезти и твое тоже. Как ты правильно сказал, таможенники такие же тупые, как вся вонючая советская власть и бигуди осмотреть не догадаются. Так и вышло, только у Симы очень болит шея, все-таки каждый весил три кило. Пусть Рая до отъезда тренирует шею, у тебя шея, конечно, покрепче, но ты ж в бигудях не поедешь. Как нам сказали, в Америке иконы сейчас идут слабо, а ты знаешь, израильтяне из голландского посольства совсем обнаглели и хотят за провоз 20 процентов.
Марк, вот прошло, казалось бы, всего несколько дней, а мы уже очень соскучились. Все со слезами на глазах вспоминают твое последнее напутствие: «Я рад и счастлив за вас, что вы покидаете эту омерзительную страну, кошмарное наследие двух мерзких карликов: картавого сифилитика Ленина и рябого параноика Сталина. Дай вам Бог!» А как мы смеялись на проводах, когда ты сказал, что был и остаешься убежденным сионистом, а все твои якобы русские песни на самом деле основаны на еврейском фольклоре, сел за рояль, начал их одним пальцем наигрывать и объяснять, из какого синагогиального кадиша они взяты... Короче, ждем тебя и Раю с нетерпением, дай Бог, уже скоро.
Крепко обнимаем, целуем Арон, Пиля, Сима, Двойра и Ревекка.

Как мне впоследствии сообщил конферансье Борис Брунов, Фрадкин тут же побежал в КГБ и начал клясться, что у него нет икон и валюты, и он никуда не собирается ехать. Там (еще раз) прочитали письмо и, пытаясь сохранить серьезное выражение лица, посоветовали успокоиться, его никто ни в чем не обвиняет, многие получают вызовы, но если он не и собирается уезжать, ему не о чем волноваться. Фрадкин, тем не менее, был в панике, жена Рая на нервной почве начала курить.
Забегая вперед, второй вызов и письмо, но уже на адрес домоуправления «для Фрадкина» и якобы от другого лица я послал из Италии и третье, на адрес Союза Композиторов РСФСР Родиону Щедрину для Фрадкина из Нью-Йорка.

Второе письмо:

Привет, Марик!
Сразу по делу: твою капусту и рыжье получил, но с летчиками больше в долю не падай - они засветились. Канай в Севастополь, свяжись с кентами и попробуй зафузить моряков атомных подводных лодок. Как договаривались, я откусил три косых, остальное твое, тебя ждет. Антиквар превращай в зелень, его не втырить и могут закнокать. Вообще, ходи на цирлах, подальше от катрана, шныров и козырных - тебе сейчас самое время лепить темнуху. Учти, телефон прослушивается - ботай по фене. Слыхал парашу, как ты вертухаям туфту впаривал - все правильно, пока не откинешься, хиляй за патриота. Вся маза тебя ждет, на любой малине будешь первым человеком, братва мечтает послушать в твоем исполнении песни Шаинского. Поменьше пей и чифири, а то, что Рая шмалит дурь, не страшно - главное, чтоб не села на иглу. Бывай, до встречи.
Валера.

Фрадкин потерял сон, не помогали сильнейшие снотворные, снова побежал в КГБ, потом в домоуправление, ходил по квартирам, бился в судорогах и кричал, что он не имеет к этому никакого отношения, а все это провокации Сичкина. Рая курила одну за одной и дошла до 4-х пачек в день. В КГБ хохотали до слез и с нетерпением ожидали следующего письма и очередного визита идиота.

Письмо третье:

Здравствуй, дорогой Марк! Прости, что так долго не писали, но сначала хотели получить товар, чтобы ты был спокоен. Слава Богу, все ОК, все контейнеры прибыли, с аргентинцами читались, так что ты уже в порядке: даже за один контейнер Рая спокойно может открыть массажный салон, а блядей среди иммигрантов навалом. Вообще, если ты сможешь переправить хотя бы 25 процентов своего состояния, то до конца жизни здесь будешь купаться в золоте. Если ты еще не обрезан, то здесь можно устроить за большие деньги: все иммигранты придут посмотреть на обрезание композитора Марка Фрадкина. Свою коллекцию порнографии не вези, здесь этого добра полно, оставь Жене. Да, и скажи ей, чтобы хотя бы до вашего отъезда перестала фарцевать - береженого Бог бережет. Марик, мой тебе совет: пока ты в Союзе, учи нотную грамоту и хотя бы чуть-чуть гармонию - там ты можешь напеть мелодию, и «негр» ее тебе записывает, а здесь негров много, но все они такие грамотные, как ты.
У нас все хорошо: молодые получают вэлфер, старые - пенсию, а бизнесы на кеш. Английский можешь не учить, он здесь не нужен: на Брайтоне все на русско-еврейском жаргоне с одесским акцентом, а то, что у тебя первый язык идиш - огромный плюс. Тебя вся помнят и ждут, а твою знаменитую шутку: «Если бы Фаня Каплан закончила курсы ворошиловского стрелка, мы намного раньше избавились бы от этого картавого фантаста», - здешние артисты читают со сцены.
С нетерпением ждем встречи,
3ай гезунд апдетер Мотл Фрадкин!

Целуем - Наум, Фира, Бася, Абрам и тетя Рахиль!

P.S. Будете ехать, пусть Рая не глотает камни - Соня так и не просралась...

источкин-  http://nasha-canada.livejournal.com/462807.html

 

---

 

 

 

---

 

Актерские байки

 

 ...Первыми оценили талант Бориса Сичкина киевские уголовники. По соседству с домом, где жил Борис, находился базар. Вечером там собирались карманники, домушники и их подруги. Для них Борис и выступал: бил чечетку, танцевал "яблочко", барыню", цыганские пляски. Со временем перешел на танцы с куплетами. Уголовники были первыми, кто вручил ему гонорар - продовольствием...

 

ШАНТАЖ

 

     В 1979 году Борис Сичкин уехал в США. Теща же осталась в Москве и как-то решила поменять квартиру. Но председатель жилищного кооператива согласия на обмен не давал. Это продолжалось довольно долго, и тогда Сичкин прислал из Америки телеграмму на имя председателя с таким примерно текстом: «Дело устроено, твое поручение я выполнил. Сообщи, куда перевести причитающиеся тебе наличные. Твой Борис». Разумеется, после председателя вызвали в КГБ на допрос – что за дело и какие такие наличные? После долгих мытарств ему все-таки поверили и отпустили. Но через некоторое время пришла еще одна телеграмма с аналогичным провокационным текстом. Время было опасное, и председатель сдался – выписал тещу Сичкина из кооперативной квартиры и разрешил обмен.

 

ПОКОЙНИКИ

 

     Однажды Бориса Сичкина пригласили выступать в академию имени Жуковского. Но концерт не состоялся, так как, кроме Сичкина, ни один артист не приехал. Выяснилось, что администратор Москонцерта составила программу из одних... покойников. Этот скандал разбирался у директора Москонцерта. "Разве я плохой концерт составила? - оправдывалась администратор. - Посмотрите, какие силы!" - "Да, но их давно нет в живых". - "А я, что, виновата в этом?"

 

Я НЕ ПЛАЧУ…

 

     Борис Сичкин сыграл в фильме «Неуловимые мстители» роль куплетиста Бубы Касторского и после этого разъезжал по стране с выступлениями. В Министерстве культуры СССР тогда как раз началась кампания против «левых» концертов. Под эту кампанию и попал Сичкин – на него собрали компромат.

     Актера вызвали в ОБХСС. Туда же пришла дотошная и въедливая старушка, работавшая ревизором. Она обнаружила серьезные финансовые нарушения и передала документы в следственные органы.

     Сичкина посадили, как и положено, в КПЗ.

     Майор, начальник КПЗ, во время обыска обнаружил у артиста зубную щетку, зубную пасту и расческу и выбросил их в мусорное ведро:

- Это больше не понадобится…- Потом при подчиненных издевался: - Как это ты в кино пел? «Я не плачу, я никогда не плачу?» Это ты в кино не плакал, а здесь у нас будешь плакать!

 

 ИНТРИГИ

 

      Зайдя в Москве в общественный туалет на Самотечной площади, Сичкин встретил там уборщицу тетю Пашу, которую знал с тех пор, когда та убирала возле гостиницы "Метрополь". "Тетя Паша, - удивленно спросил артист, - а почему вы не работаете у "Метрополя"?" - "Интриги, сыночек, интриги..."

 

 "САМЫЕ ДОРОГИЕ ГОСТИ"

 

     Однажды Борис Сичкин ставил вместе с драматургом Юрием Рихтером программу эстрадному оркестру Азербайджана. После репетиции они зашли в ресторан "Баку", где их довольно-таки плохо накормили. Тогда Сичкин попросил жалобную книгу и написал: "Мы объездили весь мир, но нигде так вкусно не кушали, никто так культурно нас не обслуживал. Спасибо повару, директору ресторана".

     После этого появился огромный азербайджанец, который долго о чем-то говорил с поваром. Отпустив повара, он предложил соавторам пройти в кабинет директора. А там уже был накрыт истинно царский стол: коньяки, икра, лососина...

- Дорогие, вы наши самые любимые гости. - Изливался в любезностях директор. - Никаких денег платить не надо, один звонок и стол будет накрыт.

 

 ОТМЫВАНИЕ ДЕНЕГ

 

     Однажды к Борису Сичкину позвонили и спросили: "Борис, что ты делаешь?", - он ответил: "Я отмываю деньги!" "Что ты, как ты можешь такое говорить по телефону, нас могут слушать", - раздался перепуганный голос. "А у меня нет секретов, я уронил в грязь два доллара, теперь отмываю", - успокоил собеседника артист.

 

ГДЕ ЛЕНИН?

 

     Рассказывает Сергей Довлатов: «Знаменитый артист Борис Сичкин жил  в  русской  гостинице "Пайн" около Монтиселло. Как-то мы встретились на берегу озера.
Я сказал:
- Мы с женой хотели бы к вам заехать.
- Отлично. Когда?
- Сегодня вечером. Только как мы вас найдем?
- Что значит - как вы меня найдете? В чем проблема?
- Да ведь отель, - говорю, - большой.
Сичкин еще больше поразился:
- Это как прийти в Мавзолей и спросить: "Где здесь находится Владимир Ильич Ленин?

 

 ЛЕНИН С НАМИ

 

     Борис Сичкин одно время сидел в тюрьме. Он вспоминал: "Нас, заключенных Тамбовской тюрьмы, окрыляла тихая, маленькая радость: проходя мрачными коридорами на допросы, мы видели на стене транспарант: "Ленин - с нами!

     Борису Сичкину принадлежит такая фраза: "Историки утверждают, что Ленин родился в рубашке. Это неверно. Ленин родился в кепке".

 

источник- http://akter.kulichki.com/publ/sichkin_b.htm

 

 

Бедная Саша 1997