Любовный треугольник, как известно, — самая распространенная основа сюжета романов, пьес, кинофильмов… Но жизнь, увы, преподносит иногда такое, чего не придумает и самый изобретательный драматург.

Её называли демонической женщиной, которая играючи разрушила жизни двух гениальных мужчин. Кем же она была? Музой поэта? Ведущей актрисой театра Мейерхольда? Или просто женщиной, которая любила и была любима?

Зинаида родилась 1894 году, в семье обрусевшего немца Николая Райха и дворянки Анны Викторовой, в селе Ближние Мельницы под Одессой. Отец ее был социал-демократом, и дочь придерживалась взглядов отца, за, что ее и исключили из гимназии.

Революцию Зинаида встретила в Петрограде, работая машинисткой в левоэсеровской газете «Дело народа». В библиотеку этой газеты часто заходил Есенин, там они и познакомились. Райх думала, что Сергею нравится библиотекарша Мина Свирская, и сама уже собралась замуж за его друга Алексея Ганина. Перед помолвкой друзья все вместе решили съездить на Соловки. В этом путешествии, забыв про Ганина, в маленькой церкви и обвенчались Сергей Есенин и Зинаида Райх.

Денег не было, срочно была отбита телеграмма в Орёл, и отец, не требуя объяснений, выслал дочери деньги. На них купили наряд для невесты и обручальные кольца. По пути в церковь жених нарвал букет полевых цветов.

Вернувшись в Петроград, молодожены первое время жили врозь: скоропалительный союз не оставил времени привыкнуть к статусу супружеской пары.

«Всё-таки они стали мужем и женой, не успев опомниться и представить себе хотя бы на минуту, как сложится их совместная жизнь, договорились поэтому друг другу «не мешать», — пишет в воспоминаниях дочь Райх и Есенина Татьяна.

Однако молодые привыкли к реальности быстро и вскоре воссоединились. На правах требовательного супруга Сергун, как называла мужа Зинаида, пожелал, чтобы жена оставила работу в редакции и занималась домашним очагом и семейным уютом.

Друзьям Есенин благожелательно отзывался о жене, выделял её умение вести домашнее хозяйство, кулинарные способности, талант при скудном наборе продуктов готовить вкусные блюда: «Если бы она пошла по поварской линии, из неё получился бы мастер своего дела. Я не раз наблюдал, как она священнодействовала…»

По воспоминаниям современников, Зинаида была человеком открытым, легко сходилась с людьми, любила общение. Она старалась ненавязчиво и бескорыстно помочь человеку, приободрить шуткой тех, кто переживал нерадостные времена, вселить надежду.

Райх отличалась превосходным качеством, подмеченным не одним мемуаристом, — способностью притягивать к себе людей. Однако, при всех этих замечательных свойствах, была вспыльчива, резка в суждениях — сказывался характер отца, во многом повторившийся в характере дочери.

Лучшие месяцы супружеской жизни закончились с переездом в Москву, на некоторое время Зинаида и Сергун расстались. Совместного жилья в Москве не нашли, Есенин скитался по знакомым, его слава разрасталась, и всюду он был желанным гостем.

Женщин пленяли не только его стихотворные строки, но большей частью и красивое напудренное лицо, завитые локоны волос пшеничного цвета.

Любопытно высказывание Ахматовой о Есенине той поры: «…Слишком уж он был занят собой. Одним собой. Даже женщины его не интересовали нисколько. Его занимало одно — как ему лучше носить чуб: на правую сторону или на левую сторону?»

Беременная Зинаида поневоле держалась в тени гениального мужа и поодаль от его богемных друзей. Она поселилась в гостиничном номере, но рожать уехала в Орёл, где в мае 1918 года на свет появилась старшая дочь поэта Татьяна.

Не только неустроенность заставила уехать из Москвы. Есенин попросил своего друга Анатолия Мариенгофа… «вынуть из петли», избавить от любви собственной жены.

Это не было окончательным расставанием. Оставив дочь в Орле, Райх вернулась к Есенину. Известны воспоминания Мариенгофа о первом приезде Райх с дочкой в Москву.

Девочка, прекрасно чувствовавшая себя в компании чужих людей, не признавала отца, чем вызывала его негодование. Он сердился, а неприятие его личности ребёнком считал «кознями» жены.

Через два года родился сын Константин, и его появление на свет также произошло вдали от отца. На новорожденного поэт не пожелал посмотреть.

«Лишь случайно на платформе ростовского вокзала ему сказали, что в вагоне кисловодского поезда Райх с сыном — приглашают взглянуть на дитя, — рассказывает Мариенгоф. — «Фу! Чёрный!.. Есенины чёрными не бывают…» С тем и ушел.

«Мужиковствующие» настаивали на еврейском, нерусском происхождении, в то время как мать у неё была русской, даже вышедшей из захудалого дворянского рода (Анна Ивановна Викторова).

Отец матери — Николай Андреевич Райх — железнодорожник, выходец из Силезии. Национальная принадлежность его затерялась в метриках прошлого века».

Всем, кто интересовался есенинской темой, известно описание Райх, данное А. Мариенгофом: «Это дебёлая еврейская дама. Щедрая природа одарила её чувственными губами на лице круглом, как тарелка… Кривоватые её ноги ходили по сцене, как по палубе корабля, плывущего в качку».

Окружение Есенина не признавало за ней ни обладание красотой, ни актерскими способностями.

Осенью 1921 года З. Райх стала студенткой Высших театральных мастерских, руководил которыми знаменитый Всеволод Мейерхольд. Они были знакомы, встречались в период работы в Наркомпроссе, на заседаниях знаменитой «Бродячей собаки», в редакции журнала, издаваемого Мейерхольдом.

Пленительная женственность, яркая внешность Зинаиды Райх окончательно покорили человека, имевшего «убийственные» внешние данные — «лицо топором, скрипучий голос». После встречи с молодой женщиной он словно переживал второе рождение.

Незадолго до нахлынувшей на него любви приговоренный к расстрелу «вождь театрального Октября» месяц находился в камере смертников в Новороссийске, и вот судьба подарила встречу с удивительной женщиной.

На одной из вечеринок он якобы сказал Есенину: «Знаешь, Серёжа, я ведь в твою жену влюблён… если поженимся, сердиться на меня не будешь?». И Есенин шутливо поклонился режиссеру в ноги: «Возьми ее, сделай милость… По гроб тебе благодарен буду».

Правда, когда Зинаида окончательно ушла от него, ругался: «Втёрся ко мне в семью, изображал непризнанного гения… Жену увёл…»