Еще при Иване Грозном собирали скоморохов для придворного Потешного чулана. С начала XVII века в Москве существовала Потешная палата, ведавшая придворными развлечениями. Прочно укоренился народный кукольный театр — «вертепный» (стержневой) и «петрушечный» (пальцевый). Развивалась самобытная устная народная драма. В XVII веке возникают русские школьные театры (то есть театры при духовных учебных заведениях). Пьесы ученого монаха, поэта и драматурга Симеона Полоцкого входили в их репертуар.

Царь Алексей Михайлович принимал меры для организации театра при своем дворе. В 1672 году он предписал пастору московской немецкой кирхи И. Грегори «учинить комедию, а на комедии действовать из библии книгу Есфирь». Спектакль под названием «Артаксерксово действо» был подготовлен и состоялся 17 октября того же года. Придворный театр Алексея Михайловича существовал несколько лет, но после смерти царя спектакли прекратились Любовь к зрелищам с давних пор жила в народе. Театрализованный характер носили многие русские игры, пляски, обряды, хороводы. Появлялись на Руси и странствующие актеры-скоморохи. Первое летописное упоминание о них относится к 1068 году. 

Создание общедоступного театра входило и в намерения Петра I. Однако деятельность приглашенной тогда немецкой труппы И. Кунста (позднее ее руководителем стал О. Фюрст) оказалась малоплодотворной и непродолжительной. В последующем в страну нередко приглашались на гастроли иностранные труппы— французские, немецкие, итальянские.

В провинции спектакли ставили уже в начале XVIII века. Например, в 1703 году в Архангельске показывалась комедия, «на которой были воевода и всякие люди, как мужи, так и жены, при которой брали по гривне с каждого человека». К середине столетия случаи возникновения городских «партикулярных» театров участились. В спектаклях играли чиновники, семинаристы, купцы. Актеров-любителей называли «охочими комедиантами». Отдельные попытки играть пьесы предпринимались в Москве, Петербурге, Тамбове, Иркутске, Смоленске. Из дошедшей до нас челобитной ярославского купца Холщевникова (январь 1750 года) узнаем, что и в Ярославле в частных домах давались спектакли. Эти затеи носили случайный, временный характер, зачастую являясь рядовой любительской потехой. Но широкое распространение любительства, возникновение все новых театральных трупп готовило почву для постоянного государственного театра.

Именно Волкову удалось окончательно закрепить в России  самобытное профессиональное театральное дело, которое уже не прерывалось. Это дело в дальнейшем энергично развивали И. А. Дмитревский, М. С. Щепкин, К. С. Станиславский.

 Федор Григорьевич Волков - человек, которому Россия обязана началом своего театра, родился в 1729 году, 2 февраля в семье костромского купца.  Мать Федора Григорьевича, по смерти своего мужа, а его отца, вышла замуж за ярославского кожевенного заводчика Полушкина, который любил ее детей, как своих собственных, и особенно Федора Григорьевича. Заметив в нем необыкновенные дарования и ум, он отправил его в Москву, в Заиконоспасскую академию — учиться закону божию, немецкому языку и математике. Федор Григорьевич отличился в науках, выучился порядочно играть на гуслях и на скрипке, петь по нотам, рисовать водяными красками, особенно пейзажи. Этим уже достаточно выразилась его наклонность к изящным искусствам.  В 1746 году Полушкин отправил своего семнадцатилетнего пасынка в Петербург, в котором он имел дела по торговле. Поручив ему смотрение за своими делами, он оставил его в немецкой конторе для приучения к бухгалтерии и торговле. Хозяин, полюбив Волкова всею душою, однажды взял его с собою в придворный театр на итальянскую оперу. Блеск представления очаровал Волкова, и этот случай навсегда решил его призвание. 

'На ловца зверь бежит," — говорит русская пословица, и новое обстоятельство не замедлило еще более подстрекнуть страсть молодого художника. В кадетском корпусе, основанном Минихом, представлялись трагедии Расина и Вольтера на французском языке; Сумароков добился позволения играть там же и его драматические сочинения. Волков нашел случай получить себе местечко за кулисами и пришел в такое восхищение, что не знал, где он был — на земле или на небесах.

Тут у него блеснула мысль устроить в Ярославле театр. Он свел тесное знакомство с итальянскими артистами, выучился по-итальянски, присмотрелся к театральному распорядку и устройству, все срисовывал, списывал и записывал; принялся за основательнейшее изучение музыки и живописи, перевел несколько немецких и итальянских пьес. Это был в полном смысле русский человек— бойкий, твердый, сметливый, переимчивый. Идя неуклонно к своей прекрасной цели, которая тогда могла казаться несбыточною мечтою, он, вопреки мнению тех добрых людей, которые думают, что наука и искусство живут всегда в разлад с действительностью, ловко и успешно вел торговые дела своего отца. 

 Возвратясь в Ярославль, Волков принялся учить драматическому искусству меньших своих братьев, Григория и Гавриила, также и соседних детей, Василия и Михаила Поповых, Чулкова, Ванюшу Нарыкова, родственника его Соколова и других. В день именин своего доброго отчима он сделал ему сюрприз: большой кожевенный сарай вдруг превратился в театр, с кулисами, машинами и пр. и на нем была представлена драма «Эсфирь» и пастораль «Евмонд и Берфа». Штука удалась: мать Волкова расплакалась, что бог даровал ей такого разумного сына; Полушкин был в восхищении.

После смерти Полушкина (1747), Волков решил завести театр у себя в Ярославле. Первые попытки его в этом направлении относятся к 1750 - 1751годам. Вельможество и боярство тогдашнего времени отличалось не одною роскошью, пышностью и расточительностью, но и просвещенным меценатством. Волков нашел себе покровителя в особе воеводы Мусина-Пушкина. Он, вместе с помещиком Майковым, отцом стихотворца Майкова, уговорил ярославское дворянство и купечество завести театр для чести и славы города. Старания их были успешны, и скоро на берегу Волги выстроился небольшой деревянный театр — дедушка нынешних колоссальных и великолепных театров, как утлый ботик Брандта был дедушкою нынешнего громадного флота России. Волков был основателем, архитекто ром, декоратором, машинистом, капельмейстером, актером, автором, переводчиком и директором этого театра; он был всем, и его доставало на все, Театр был открыт оперою «Титово милосердие», которую Волков перевел с итальянского. Оркестр был набран из домашних помещичьих музыкантов, а хор пел архиерейскими певчими. Театр всегда был полон; так понравилось публике это увеселение...

 Слух о ярославских представлениях Волкова дошел до императрицы Елизаветы Петровны, и она пожелала видеть в Петербурге ярославских артистов. В 1752 году был отправлен в Ярославль сенатский экзекутор Дашков с повелением — привезти всех тамошних актеров ко двору. Труппа состояла из трех братьев Волковых, Нарыкова, регистраторов Попова и Иконникова, купеческого сына Скочкова, цирюльника Шумского, двух братьев Егоровых и Михайлова. Они привезены были прямо в Царское Село и на другой день представили трагедию Сумарокова «Синав и Трувор». Федор Волков играл Кия, Попов — Хорева, Григорий Волков — Астраду, а Нарыков — Оснельду. Последнего сама государыня императрица изволила убирать к этой роли. При этом случае она спросила о имени трагической актрисы и, услышавши в ответ, что ее имя Нарыков, сказала ей: «Ты похож на польского графа Дмитревского, и я хочу, чтобы ты принял его фамилию». И таким-то образом из семинариста Нарыкова явился потом знаменитый Дмитревский, знаменитый актер и один из просвещеннейших и образованнейших людей своего времени.  Представление понравилось всем.  Потом артисты дали еще четыре представления.После этого отличнейшие из труппы: Ф. Волков, Дмитревский, Попов и Шумский — были отданы в кадетский корпус, где будущие актеры занимались словесностью, иностранными языками, гимнастикой, а также декламацией и сценическими приемами. Волков стал учиться с увлечением, тратил последнее на выписку из-за границы "театральных и проспективических книг". 

В 1754 году дано было русскою труппою несколько представлений при дворе. В то же время приняты на театр и женщины: из танцовщиц Зорина, две сестры, офицерские дочери — Мария и Ольга Ананьины, Пушкина и знаменитая в то время Авдотья. Артисты тогда назывались не по фамилиям, а по именам, и большею частью уменьшительным: так, например, танцовщик Бубликов славился под именем Тимошки; лучшая певица того времени, г-жа Сандунова, слыла Лизонькою, а танцовщица Берилова- Настенькою. Так их называли тогда даже в журналах, при отчетах о театральных представлениях.

30 августа 1756 г. состоялся указ, начинавшийся словами: "Повелели мы нынче учредить русской для представления трагедий и комедий театр, для которого отдал Головинской каменный дом, что на Васильевском острове близ кадетского дома". Указом этим открывается официальная история российского театра. "Дирекция того русского театра поручается от нас, - говорится дальше в указе, - бригадиру Александру Сумарокову" . От казны отпускалось на содержание театра по 5000 рублей в год. В 1759 году театр переведен в летний дворец... Императрица приходила почти на каждое представление, через коридоры, прямо из своих апартаментов. Волков, выделявшийся и своей подготовленностью, и своим развитием, и своими сценическими способностями, был облечен званием "первого русского актера". Он был и актером, и режиссером, по некоторым сведениям - и драматургом. Как актер, Волков производил впечатление очень большое. В игре его были простота и большая страстность. 

В 1756 году Волков, по высочайшей воле, отправился в Москву, чтобы и там открыть театральные зрелища на базе театра Московского университета. Вскоре была достигнута договоренность с итальянским антрепренером Ж.Б.Локателли о предоставлении сцены его театра для представлений университетской труппы. Частный театр Локателли, располагавшийся на Красных прудах, был построен в 1759 г.. Выступления русской труппы давались один раз в неделю, когда не было представлений труппы итальянской.     Успех этих представлений побудил Локателли заняться подготовкой актеров из числа студентов и гимназистов университета. В 1760 г. на его содержании находились 19 учащихся. Однако, русский театр на сцене Оперного дома на Красных прудах просуществовал не долго. Театр целиком зависел от сборов, поскольку государство не оказывало ему никакой финансовой поддержки (в отличие от Петербургского театра, который в это же время стал придворным). В 1762 г., когда сборы упали, театр закрылся. Тем не менее, начало русскому профессиональному театру в Москве было положено.