Уильям Шекспир

Калифорнийская сюита (Басилашвили, Фрейндлих) | California suite (Basilashvili, Freiyndlih) [Театр ,2002 / SATRip]

Год выхода: 1983
Жанр: Телеспектакль
Режиссер: Георгий Зелинский
В ролях: Владимир Этуш, Владимир Кенигсон, Армен Джигарханян, Любовь Полищук, Альберт Филозов, Ольга Викландт, Лидия Сухаревская, Тамара Карпович.
Выпущено: СССР, 1983
Продолжительность: 01: 24 :24
Рип: DVDRip
Видео: 720x576 (1.25:1), 25 fps, DivX Codec 5.2.1 alpha ~1351 kbps avg
Audio: 48 kHz, AC3 Dolby Digital, 2/0 (L,R) ch, ~192.00 kbps avg
Размер: 938 MB

По мотивам комедии итальянского драматурга Эдуардо де Филиппо
Действие происходит в Неаполе. Между владельцем небольшой лотерейной конторы и женихом его дочери, служащим этой же конторы, возникает тяжба. В ее основе - плутовство, связанное с лотерейным билетом, на который выпал крупный выигрыш.

30 ЛЕТ СПУСТЯ
Юбилейный вечер, посвященный 30-летию работы Г.А. Товстоногова в БДТ

Веселое представление, посвященное 30-летию работы в Ленинградском государственном академического Большом драматическом театре главного режиссера Г.Товстоногова. Сыграны сцены из спектаклей: "Ревизор", "На всякого мудреца довольно простоты", "Ханума", "Смерть Тарелкина", "Этот пылко влюбленный", "История лошади".
30 лет спустя БДТ. Юбилейный вечер Г.А.Товстоногова

Автор сценария: С. Альтов
Режиссер: В. Геллер
Оператор: Б. Волох
в ролях: К.Лавров, Е. Лебедев, О. Басилашвили, А. Фрейндлих, В.Стржельчик, Н. Трофимов, В.Ивченко, Т.Доронина, Ю. Стоянов и другие артисты БДТ

Моноспектакль по стихотворениям М.Ю.Лермонтова.
Бывает так: артиста любят при жизни и забывают по смерти. А иногда — иначе: пока артист с нами, он вроде на отсутствие известности пожаловаться не может, но только с течением лет становится ясно, кем был этот человек в Искусстве.
     Последнее можно сказать о выдающемся русском актере Олеге Ивановиче Дале, чей талант чрезвычайно многогранен.
     Создатели этого сайта разместили информацию о ролях Даля в театре и кино, дневники и стихи артиста.
     Я же хочу представить малоизвестную работу Олега Даля.

     Среди более чем двух тысяч своих виниловых пластинок одну я выделяю особо. Это моноспектакль Олега Даля по стихам М.Лермонтова. Купленная двенадцать или тринадцать лет назад, она подтверждает парадоксальный вывод: наиболее ценные с художественной точки зрения фонограммы записаны, как правило, в кустарных условиях, а не в официальных студиях.

     Вот что говорится в аннотации к пластинке.

     В сборнике воспоминаний об Олеге Дале нашлось место для статьи, посвященной радиопостановке моноспектакля и отзывам слушателей.

     Фонограмма спектакля представляет собой заготовку к сценической постановке и одновременно является цельным и самоценным произведением искусства. Даль не только читает стихи, он комментирует происходящее на сцене: какого цвета луч освещает чтеца, что делает группа пантомимы и пр.

Уильям Шекспир "Отелло" Спектакль Малого театра 1938 год

...Еще до премьеры "Короля Лира" Радлов начинает репетировать в Малом театре спектакль "Отелло". Первую читку с актерами С.Э. провел 7 января 1935 года. В списке кандидатов на главную роль Александр Остужев стоял четвертым. С Радловым начинали репетировать П. Садовский, В. Ольховский, М. Ленин.
Узнав о том, что театр будет ставить "Отелло", Остужев сразу подал заявку на роль. Ему не отказали. Но к этому моменту в труппе сложилось общее предубеждение против Александра Алексеевича как актера уже отслужившего свое. Актриса Н. Розенель в своих мемуарах вспоминает, что за кулисами "раздавались и такие голоса:
Поздно Остужеву играть Отелло! Глухой! Шестьдесят уже стукнуло!"
Именно Радлов настоял в конечном итоге, чтобы главную роль отдали Остужеву. Постепенно актер вытеснил других претендентов - Садовского и Ольховского; М. Ленин получил роль Отелло во втором составе.
Главным для Остужева была абсолютная чистота и доверчивость Отелло. Этот большой ребенок даже не понимает своего двусмысленного положения в Венеции. Он слишком благороден, чтобы не верить в искренность окружающих его людей, хотя на самом деле этот странный мавр для них - необходимая вещь, а не личность. Лишь в самой глубине души Отелло, не отдавая себе отчета, испытывает чувство двойственности. Радлова такой подход устраивал.
Однако не следует думать, что согласие актера и режиссера относительно трактовки образа Отелло присутствовало и во всем остальном. В Малом театре споров разгоралось не меньше, чем в Госете. Остужев сразу не принял эскиз костюма, предложенный Басовым (он оформлял и ленинградскую, и московскую версии "Отелло"). Как и у себя в студии Радлов предполагал не выделять главного героя внешним видом из окружения, за исключением цвета кожи, конечно. Отелло - военный, значит должен быть в той же форме, что и все остальные. Но по просьбе Остужева костюм изменили на более легкий и удобный. Это актер предложил надеть на Отелло белоснежную чалму, замечательно контрастирующую с темным цветом лица, придающую всему облику восточный колорит. А светлый длинный плащ превосходно подчеркивал особенную пластику Остужева; пластику, очищенную от всего бытового, случайного, мелкого. Так уже с внешнего облика начиналась та самая "романтизация" образа Отелло, о которой столько говорилось в критике, и инициатива здесь была в руках актера, а не режиссера.
В монографии о жизни и творчестве Остужева Юрий Айхенвальд пишет, что Радлов во многом недооценил режиссерское влияние Александра Алексеевича. Между тем, режиссер даже изменил ряд мизансцен по подсказке Остужева. Так, например, в III-м акте, когда Отелло приходит отдохнуть к Дездемоне, Остужев особенно долго и тщательно отрабатывал один жест. Поднимая бокал, Отелло одновременно делает шаг в сторону Дездемоны. Художественно оправданное движение было неудобным с точки зрения мизансценирования: потом Остужеву приходилось возвращаться назад, или же пятиться к столу, чтобы поставить бокал. На репетиции А.А. сходу предложил другое решение, и Радлов полностью поменял мизансцену.
Этот пример, (а он далеко не единственный), лучше всего характеризует режиссерскую позицию С.Э., занятую им в Малом театре. Позицию, скорее, педагогическую. Жесткий в вопросах режиссуры со своими учениками, С. Радлов, как мне кажется, превращался в замечательного педагога, работая с такими крупными талантами, как Михоэлс и Остужев.
В статье с весьма показательным названием - "Торжество актера", С. Игнатов пишет: "Остужев… перебросил мост, соединивший сегодняшний Малый театр с тем, что было живого и жизнеспособного в его прошлом" Реплика критика отразила всеобщее изумление, можно даже сказать, сенсацию, произведенную премьерой в Малом театре. Оказалось, что тот самый допотопный, давно всеми осужденный, ниспровергнутый театральными открытиями ХХ века актерский театр еще жив! Что актер и без помощи режиссера способен вызывать у зрителя сильнейшие эстетические потрясения и создавать великие произведения искусства, опираясь только на самого себя.
Остужев изучал роли партнеров с той же полнотой и вниманием, как и свою. Движением, мимикой, интонацией он отзывался на каждую реплику. Случай, произошедший на одном из спектаклей, ярчайшим образом показывает, насколько высока степень той связанности Остужева с его идеальными партнерами.
Александр Алексеевич почти ничего не слышал, если другой исполнитель стоял далеко и подавал реплики не в его сторону. Один из монологов Яго происходил как раз в такой мизансцене. Однажды Остужев вступил раньше, чем В. Мейер закончил говорить. После спектакля А.А. подошел к Мейеру и попросил прочитать ему свой текст так, как он делает это на сцене. Остужев весь превратился в слух, фиксируя монолог Яго не во времени, а какой-то только ему свойственной музыкально-ритмической памятью.
Голос Остужева был отдельным инструментом, создающим особую ткань спектакля. "Свежесть звука, обширность диапазона позволяют Остужеву создавать такой музыкальный аккомпанемент роли, что каждая реплика обвевается множеством дополняющих слово "обертонов". Лирическая насыщенность трагедийного действия (передаваемая в наших театрах очень часто не актером, а оркестром музыкантов) создается в Малом театре самим Остужевым. Он творит особую вокальную партитуру, разнообразную по темпам, по мелодиям, по переходам" , - писал А. Гвоздев. Ни в одном монологе Остужев ни разу музыкально не повторился, соединяя в чтении стихов смысловое и интонационное начало. А. Аникст утверждал, что Дездемона полюбила Отелло не за то, что он говорил, а за то, как.
Ругая Радлова за "Отелло", Мейерхольд ни словом не упомянул Остужева. В жаркой дискуссии о правильности тех или иных режиссерских методов не нашлось места для обсуждения проблем и загадок актерского творчества.