...Жизнь этого человека можно сравнить с легендой. Яков Смушкевич прожил короткую, но яркую жизнь. Его имя по праву записано золотыми буквами в историю советской авиации. Из 39 прожитых им лет Яков Владимирович 23 года крепил военную мощь Страны Советов. Современники назвали его "гордостью Красной Армии".

Яков Смушкевич родился 14 апреля 1902 года в местечке Ракишки, ныне город Рокишкис в Литве, в семье портного. Окончив всего 3 класса начальной школы, Яков был вынужден пойти работать - семья была большая  ( кроме него в ней было ещё 7 детей ), и заработков отца явно не хватало. Яков работал грузчиком в порту, а в 1918 году добровольно вступил в ряды Красной Армии.

Многие яркие страницы жизни и деятельности Я. В. Смушкевича связаны с Беларусью и её столицей - Минском. Именно там сформировался его блестящий военный талант. Яков Владимирович был активным участником гражданской войны на территории Беларусии. С 1919 года он воевал на Западном фронте в качестве командира батальона и полка, был участником боёв под Барановичами, взятия Сморгонского укреплённого района. Летом 1921 года комиссар полка Яков Смушкевич был назначен помощником военкома 36-го полка 4-й Смоленской стрелковой дивизии, которая дислоцировалась в районе Борисова и Минска.

Через месяц дивизия передислоцировалась в Игуменский уезд. 36-й полк расположился в местечке Пуховичи. В это время 20-летний Яков Смушкевич замещал военкома полка. В июне 1922 года ему с группой бойцов удалось проследить место укрытия крупной банды, терроризировавшей население Пуховичей. Бандиты были окружены и уничтожены. Именно Яков Смушкевич сыграл важную роль в разгроме банды атамана Берёзы, которая терроризировала население Игуменского уезда.

17 сентября 1922 года Смушкевича назначают ответственным организатором партийной работы в 4-ю истребительную авиаэскадрилью, базировавшуюся в Минске. Именно с этого дня началась его почти 20-летняя служба в советской авиации. В августе 1923 года Яков Смушкевич был назначен политруком 2-го отряда 4-й эскадрильи. И хотя политрук неплохо справлялся со своими обязанностями, он ощущал нехватку знаний. В сентябре 1923 года Яков поступает на первый курс правового отделения факультета общественных наук Белорусского государственного университета. В феврале 1926 года Смушкевич получает назначение на должность военкома Отдельного корпусного авиационного отряда, который дислоцировался в Бобруйске. В этом же году в Смоленске была сформирована авиационная бригада. Её военным комиссаром назначили Смушкевича.

В 1936 году, через 5 лет - после окончания Качинской школы военных лётчиков, он стал командиром и комиссаром 201-й лёгкобомбардировочной авиабригады, названной потом "имени Совнаркома БССР". Бригада размещалась в Витебске. Именно здесь, на этом ответственном посту в одном из древнейших городов Беларуси, сформировались замечательные лётные и командирские качества Якова Смушкевича. Одной из важнейших заслуг командира и комиссара бригады является обучение воспитанию волевых качеств лётчиков, превращение их в профессионалов своего дела, отличных авиаторов Белорусского военного округа. "Школа Якова Смушкевича" дала нашей авиации десятки и сотни первоклассных пилотов, которые прославились в битве на Халхин - Голе, в Советско - Финляндской и Великой Отечественной войнах.

Осенью 1936 года Смушкевич вылетел в Испанию, где принял активное участие в боевых действиях в качестве старшего советника при командующем ВВС и командира авиационной группы советских лётчиков. Имел псевдонимы "Генерал Дуглас" и "Андре". Летал на самолётах И-15, "Фиат-32", "Дракон", "Дуглас", "Потез".

"...На аэродром приехали Я. В. Смушкевич и П. И. Пумпур. Они решили лично произвести разведку. Мне впервые довелось наблюдать за взлётом Смушкевича - "Дугласа", как его называли в Испании. После запуска мотора он дал полный газ, удерживая самолёт на тормозах. Затем отпустил тормоза и, не поднимая хвоста производящего разбег "чато", на коротком расстоянии оторвал его от земли, немного выдержал самолет над землёй, чтобы набрать скорость, заложил глубокий крен и виражом начал уходить вверх. Этот взлёт показал, на что способен И-15. Он не требовал большой длины площадки для разбега и мог взлетать в направлении горы или другого препятствия, уходя от него крутым разворотом. Это было очень важно в условиях горной местности Испании..."

Вашему вниманию предлагается фрагмент статьи, опубликованной в сборнике - "Бойцы ленинской гвардии":

 

"...Инициатива в небе над Мадридом медленно, но неуклонно переходит в руки республиканских лётчиков. Штабисты подсчитали, что из предпринятых в ноябре - декабре 1936 года авиацией мятежников 110 налётов успехом увенчались лишь 40, да и то в большинстве своём ночью.

Таковы были первые практические результаты воздушной обороны Мадрида. Но конечно, неверно было бы объяснять успех республиканцев исключительно быстротой пх появления на поле боя. Противник у них не из робких. Асы из легиона "Кондор" и преисполненные самоуверенности после победы над Абиссинией итальянские лётчики от одного вида самолётов противника бежать не стали бы. Для этого их надо было сначала крепко побить. А сделать эго можно было, лпшь выявив их уязвимые места. Были у них такие ?   Разумеется. И Смушкевич их настойчиво искал.

Его день, как правило, начинался с вылета на разведку. Он считал необходимым видеть все детали обстановки на фронте. То, что другому могло показаться малозначащим, ему помогало принять единственно правильное в данной обстановке решение о ведении предстоящих боевых действий.

Вначале он совершал лишь небольшие круги над расположением фашистских войск. Но с каждым днём, точно от брошенного в воду камня, эти круги расходятся всё дальше и дальше. А вскоре в полёте произошло то, чего Яков Владимирович всё это время с таким нетерпением ждал. Он впервые встретился с самолётами противника и провёл воздушный бой.

Нет, он не сбил тогда ни одного самолёта. Другое было важно: он получил представление о характере врага.

После боя он поделился своими мыслями с командиром эскадрильи истребителей Колесниковым.

- Ты понимаешь, нервы у них не выдерживают, вот в чём дело...

Ещё не остывший от возбуждения, разгорячённый, он присаживается под крылом самолёта и продолжает развивать свою мысль:

- Нельзя давать почуьствовать себя хоть в чём-то слабее, что мы в чём-то им уступаем. Надо первыми вступать в бой и последними выходить из него.

Участвовать в воздушных боях Смушкевичу запрещалось. Но усидеть на земле, когда все воевали, он не мог. В один из дней он вылетел к Мадриду вместе с эскадрильей Ивана Копеца. Над городом набрали высоту и пошли к линии фронта на перехват. Всё небо вокруг было покрыто громоздящимися друг на друга похожими на айсберги облаками. "Такую облачность любят фашистские лётчики". Только успел подумать он об этом, как заметил идущих своим излюбленным строем - ромбом - "Юнкерсов". Удивило, что не видно истребителей прикрытия. Но раздумывать было некогда - внизу Мадрид, и, нажав ручку управления от себя, он кинул свой маневренный И-15 вниз.

Истребители республиканцев были неожиданностью для фашистских пиратов. "Юнкерсы", нарушив строй, забыв о бомбах, которые им надо было сбросить на город, начали удирать. Республиканцы их не преследовалт. В азарте погони никто не заметил, как из-за облаков вынырнули истребители: "Хейнкели" и "Фиаты". Они шли сомкнутым строем. В этом было их преимущество. Стремясь использовать его, они ринулись на разомкнутый строй республиканцев. Однако наши лётчики не растерялись. Быстро сориентировавшись, они начали пристраиваться к первому же замеченному своему самолёту, образуя звенья.

Смушкевич по номеру на борту узнал Копеца. Иван отбивался от наседавших на него 3-х "Фиатов". Резко кинув машину в пике, он дал очередь. Один из "Фиатов", оставляя за собой чёрные клубы дыма, отвалил. Но в то же время Яков Владимирович увидел падающего на него "Хеннкеля". Он успел вовремя развернуться, но фашист не отставал, стремясь зайти в хвост И-15. Это был, видимо, один из тех асов, что не летают в общем строю, а курсируют над всеми, выискивая себе добычу.

"Ну ладно. Посмотрим, что у тебя выйдет", - подумал Смушкевич и положил свою очень маневренную машину в крутой вираж. "Хейнкель" не обладал такой маневренностью в горизонтальной плоскости, но его пилот повторил маневр советского истребителя. Неизвестно, успел ли фашист понять свою ошибку, потому что в ту же минуту у него на хвосте сидел И-15, а ещё через мгновение его машина была прошита пулемётной очередью и рухнула...

Две победы в одном бою !.. Есть от чего быть взволнованным. Правда, Яков Владимирович старается всячески сдерживаться, ничем не выдать своих чувств. Но Колесникову всё понятно. Его сухое, резко очерченное лицо освещает мягкая улыбка.

- Неплохо дрались. - говорит он.

Его отец – Маер Шульфер - был офицером Красной армии, а впоследствии врачом и адвокатом. Далее: http://www.uznayvse.ru/znamenitosti/biografiya-yan-arlazorov.html Яков Смушкевич с дочерьми.

- Вроде бы, а всё-таки, знаешь, не очень радостно на душе. Уж очень как-то случайно всё вышло...

- Случайности в нашем деле немало значат, - заметил Колесников.

- Всё это так. Но есть случайности, которые можно предусмотреть...

- Вообще-то, конечно. Заметь вы немного позже, что у Ивана на хвосте сидят "гости", и ему пришлось бы худо. Да могли на секунду позже увидеть и атаковавшего вас "Хейнкеля".

- Этого вообще-то предвидеть... Учесть надо...

- Значит тактику менять надо, чтобы противник не мог нападать внезапно...

И лётчики снова и снова анализировали бой, обменивались мнениями о тактике воздушного боя.

Уже возвратился из полёта Нван Копец. Подойдя к ним, он доложил Смушкевичу о полёте, а потом проговорил:

- Выручили вы меня. Спасибо !

- Ну что вы... Сам мог оказаться в незавидном положении. Давайте лучше подумаем о том, как свести до минимума внезапные атаки противника.

Дальше Яков Владимирович рассказал о соображениях, которыми только что обменялся с Колесниковым.

Копец слушал с совершенно невозмутимым выражением лица, будто давно ожидал услышать что-либо подобное, а может, и сам думал об этом. Когда Смушкевич спросил его, что он думает по этому поводу, Иван сказал:

- Так это ясно как божий день. Нельзя в небе каждому быть самому по себе.

- Положим, мы и так всегда друг за друга горой стоим, - заметил Колесников.

- Да я не о том, - возразил Коиец. - Мы всегда, конечно, стремимся выручать и выручаем друг друга. Но бой-то ведём в одиночку. А ты представь себе, как бы ты вёл бой, если бы знал, что у тебя хвост прикрыт.

- Как бог, - рассмеялся Колесников. - Не знал бы никаких забот. Сбивай себе фашистов - и все дела...

- А почему бы нам и в самом деле не попробовать воевать парами ? - предложил Смушкевич. - Один из них: ведущий. Он первый вступает в бон. А второй - ведомый - прикрывает его. Он вступает в бой, когда его ведущий подвергается атаке. Что, если попробовать ?

Новая тактика воздушного боя, родившаяся в испанском небе, потом немало способствовала победе в небе русском в годы Великой Отечественной войны".

"Авиационный Чапаев" - так называл Я. В. Смушкевича известный полярный лётчик, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза Михаил Водопьянов. Он писал: "Советские лётчики помнят и любят Смушкевича. Они знают, что в каждой воздушной победе, одержанной в годы Великой Отечественной войны, была доля и его неутомимого труда, его пытливой мысли и страстного сердца". Бывший нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин говорил, что самый большой подвиг Смушкевич совершил в Великую Отечественную войну, хотя в ней и не участвовал. В том, что наша авиация предстала перед гитлеровцами грозной, есть заслуга и "крылатого комиссара", воспитавшего большую плеяду лётчиков - героев.

источник- http://airaces.narod.ru/spane/smushkev.htm

...Блестящий летчик, генерал Красной Армии, дважды Герой Советского Союза, прославившийся во время гражданской войны Испании, и один из тех, кто принес победу Советскому Союзу в сражении за Халкин-Гол.

В начале 1941 года, вскоре после получения второй высокой награды, Смушкевич был арестован и отправлен на Лубянку (арест произошел в больнице, в тюрьму его несли на носилках), наравне с группой других выдающихся военачальников. От них всех добивались признания, что они вражеские шпионы.

В октябре 1941 года немцы подошли к Москве. Сталин с Берией испугались, что «враги» попадут в руки к немцам, и дали приказ их срочно расстрелять. Двадцать генералов и иных военных были вывезены с Лубянки и 28 октября расстреляны в поселке Барбыш. Среди них было пять Героев Советского Союза и один дважды Герой – Яков Смушкевич.

Жену врага народа, Басю Смушкевич, отправили в лагерь. Дочке Розе тогда было 15 лет. Чтобы не заморачиваться, представители органов приписали ей три годика и уже как 18-летнюю тоже сплавили в лагерь. После лагеря обе были в ссылке вплоть до 1956 года. Имя Смушкевича было надолго вычеркнуто из всех справочников и из советской истории.

Для моего отца имя Якова Смушкевича, знаменитого «генерала Дугласа», за голову которого Геринг предлагал миллион марок, было знакомо с детства. Кто из мальчишек тридцатых годов не следил с восторгом и завистью за подвигами героев войны за независимость в Испании?

Узнав, уже будучи взрослым, о судьбе Смушкевича, папа вылепил его портрет. Для себя, без малейшего предположения, что он когда-нибудь будет востребован в Советском Союзе. Так, как он лепил Корчака, Валленберга. Но при этом он решил этот портрет монументально, как он бы должен был стоять на месте памяти Смушкевича.

Времена изменились. Роза Смушкевич, проживающая в Германии, узнала, что существует портрет её отца и приехала в Петербург, чтобы его увидеть. Портрет ей очень понравился, и она добилась, чтобы Военно-воздушная Академия оплатила перевод его в бронзу.
 

И вот, 17 августа 2008 года, на кладбище Военно-воздушной Академии им. Ю.Гагарина под Москвой состоялось торжественное открытие памятника, рядом с мраморной плитой, которую Роза Смушкевич уже раньше поставила, в память о родителях.

Звучал гимн России. Говорили торжественные слова. Не забыли упомянуть о том, что Смушкевич был одним из создателей этой Академии и что самый большой свой подвиг он совершил в Великой Отечественной войне, хотя в ней и не участвовал, поскольку воспитал плеяду летчиков-героев…

Маленькая деталь. Роза Яковлевна Смушкевич была на месте расстрела советских военачальников в поселке Барбыш. Там проходил митинг, посвященный этому событию, звучали речи. После выступления Розы, к ней подошёл старичок и сказал прочувствовано: «Я там оказался в этот момент. Ваш отец ничего не почувствовал, когда его расстреляли, он был без сознания, на носилках».

Моя мама, которая мне это рассказала, добавила:
- Небольшое утешение. Хоть не страдал в последний момент.
- Мама! – сказала я. - Так этот сочувствующий старичок был в расстрельной команде! ГБ свои дела вершила не публично. Стоять так близко от носилок, чтобы увидеть, что Смушкевич был без сознания, мог только активный участник действия, а не случайный ночной прохожий!

источник- http://tarnegolet.livejournal.com/167535.html