|
Знаменитый
на всю Россию «Елисеевский» магазин вполне мог бы
называться иначе - «Касаткинский», если бы не сыновняя
любовь двух бывших крепостных к своему отцу, который
примером и наставлениями научил сыновей трудолюбию и тем
вывел их в люди. В прославление имени батюшки они
назвали основанное ими дело по общему отчеству:
«Товарищество братьев Елисеевых».
Внуки же закрепили дедово имя в памяти России, передав
через полвека это название двум самым роскошным во всем
государстве магазинам - в Санкт-Петербурге и Москве. А
потом и третьему - в Киеве. Даже когда после революции в
торговом деле не осталось ни одного Елисеева, их
магазины в народе оставались «Елисеевскими».
Бизнес на
апельсинах
История гласит, что все «Елисеевские» магазины,
знаменитые своими деликатесами и прочими вкусностями,
начались с мелочи - с блюдечка землянки. Правда,
поднесено это блюдечко было в Рождество и не абы кому, а
графу Николаю Петровичу Шереметеву и его высокородным
гостям. Мелочь? Как сказать. Начало XIX столетия,
отопление оранжерей - исключительно с помощью печек,
застекления еще практически нет, ламп дневного света еще
долго не будет. И на тебе - Петр Елисеевич Касаткин,
крепостной садовник графа Шереметева, сотворил настоящее
чудо, ухитрившись не просто сохранить в оранжерее
графского дворца кустики лесной земляники, но добившись
плодоношения среди зимы. За что и получил вместе с женой
вольную и 100 рублей - в те времена совершенно бешеные
деньги, особенно для крестьянина.
Став свободным, Петр Елисеевич с семьей направился в
Петербург, где переквалифицировался в торговца. Все
средства, до единой копейки, были пущены в дело -
Касаткин купил мешок апельсинов, деревянный лоток на
голову и вышел на людный Невский проспект. Его супруга,
Мария Гавриловна, встала на перекрестке с Садовой
сторожить фрукты в мешке, пока они не понадобятся.
Сначала новоявленный торговец стеснялся, но к концу дня
научился бойко выкрикивать: «Кто хочет угостить даму
апельсином? Копейка — что за деньги!»
|
Кавалеры, проявляя галантность, открывали кошельки. У
некоторых в руках оказывался пятак, а поскольку у
предупредительного продавца тут же находилась сдача, они
проявляли щедрость: дескать, давай апельсинов на две
копейки... Но, изумляя покупателей, Петр Елисеевич
протягивал им на две копейки три апельсина. Жена
выговаривала, мол, зачем наносить себе урон? Однако
убытка не оказалось. К концу первого дня супруги
пересчитали свой капитал: утром было сто рублей, к
вечеру — сто один.
Со временем Петра Елисеевича стали узнавать, выходили на
Невский специально, чтобы удивить спутницу столь
красивым белой зимой оранжевым фруктом. Все чаще с
пустым лотком в руке Петр Елисеевич возвращался к
Садовой, где томилась в ожидании жена. Да и она,
преодолев смущение, стала не только стоять с товаром, но
понемногу и приторговывать. Тогда купили второй лоток —
для жены. И Мария Гавриловна пошла с ним, тоже улыбаясь,
по другой стороне Невского проспекта. Сторожить
апельсины стали дети супругов. Вскоре семейство так
раскрутилось, что смогло снять помещение для лавки в
доме Котомина на Невском же проспекте.
Товар - только
отменный!
Семья жила очень скромно – Касаткины копили деньги,
чтобы выкупить из крепостничества брата Петра
Елисеевича, Григория. Когда же это случилось (в 1813
году), оба свободных брата написали прошение об
учреждении «Товарищества братьев Елисеевыx» и поменяли
фамилию на Елисеевы.
Братья были не безграмотными, еще в деревне священник
выучил обоих считать и писать. В Петербурге же они
овладели географией: хотели точно знать, где
произрастают благородные фрукты — апельсины, фиги,
бананы и как получается из винограда барское
горячительное вино. Со временем, оставляя Григория
Елисеевича в Петербурге торговать (непременно без
перебоев, даже по воскресеньям и в праздники), сам Петр
Елисеевич начал частенько плавать в дальние страны за
товаром.
|
Торговый дом Елисеевых быстро стал одним из самых
удачливых во всем Петербурге. В его лавках зимой всегда
продавали изюм без косточек, авокадо, свежий виноград и
другие заморские фрукты. Самые неожиданные плоды,
названия которым знали далеко не все покупатели, у
Елисеевых выглядели такими свежими, будто их только
сняли с куста или дерева. А все потому, что с самого
начала было строго заведено: перед тем, как выставить
для продажи фрукты или ягоды, обязательно убрать
порченые - не обрезать пожелтевшее или подгнившее, а
вовсе не выставлять. Пусть это съедят сами продавцы, но
непременно - в лавке. Домой не относить, чтобы никто не
увидел, что райского вида товар, привезенный морем,
может испортиться.
Сыновья Петра Елисеевича - Сергей, Григорий, Степан –
потихоньку знакомились с делом отца и его брата. Позже
каждый из сыновей начал ездить за границу для заключения
сделок с крупнейшими поставщиками колониальных товаров.
Интересно, что много лет спустя первые советские туристы
очень удивились, услыхав от местного населения Мадейры
про елисеевские погреба на острове. Оказывается, имя
прежних владельцев уцелело вместе с некогда
принадлежавшими им «кирпичными холмами» и во французском
Бордо, где делают легкое вино, и в испанской Андалузии —
Хересе-де-ла- Фронтере, где вызревает белое крепкое
виноградное вино.
В конце XIX века магазином управлял Григорий
Григорьевич, внук Петра Елисеевича. К тому времени
старшие Елисеевы уже умерли, а братьев, которые ушли на
государственную службу, не привлекало беспокойное
торговое дело. В 1900 году Григорий Григорьевич задумал
поразить Москву и Санкт-Петербург невиданными
магазинами. Они должны были явить обеспеченной публике
обеих столиц совершенно новый тип торговли -
уважительный, почтительный, с богатейшим набором
товаров.
Место в Петербурге определили легко - в центре Невского
проспекта, где он пересекается с Садовой, - в память
почтенных предков, некогда ходивших здесь с лотками. В
Москве же магазин появился на месте запущенного
старинного дворца, некогда принадлежавшего княгине
Белосельской- Белозерской.
Здание для «Елисеевского» магазина в Киеве выбирали под
стать великолепию фирменного магазина в Белокаменной -
четырехэтажный доходный дом купца Карла Пастеля. Правда,
киевскому филиалу не суждено было просуществовать долго.
После переворота и гражданской войны в нем, построенном
в начале XX века, начал действовать один из бесчисленных
«Сорабкопов», а в 1941-м от магазина остались только
битые кирпичи. И теперь на этом месте - часть Майдана
Независимости, незастроенный угол, за которым
возвышается здание Оперной студии Национальной
музыкальной академии имени Чайковского.
Искатели. Люстра купцов Елисеевых
Роковая любовь
привела к разорению
А вот российским магазинам повезло больше - роскошная
отделка обоих сохранилась до сих пор. В залах магазинов
было пять отделов: гастрономический, сверкавший
всевозможными бутылками и хрусталем баккара,
колониальных товаров, бакалея, кондитерский и самый
обширный — фруктовый. В России был популярен чай. И «Елисеевский»
магазин предлагал богатейший выбор чаев из Китая,
Японии, Индии, Цейлона. Очень высоко ценили покупатели
хороший сыр. И в «Елисеевском» в любое время года выбор
разнообразных сыров казался безграничным. Григорий
Григорьевич постоянно баловал покупателей разными
новинками. Так, он открыл москвичам деревянное масло
(по-нашему - оливковое). Оно из Прованса шло через
Одессу и Таганрог.
Для сотрудников магазинов Елисеев устанавливал высокие
зарплаты, но и спрашивали с них очень строго, в
независимости от того, обслуживали они богатого
дворянина или скромного мастерового. Щепетильно относясь
к престижу фирмы, Елисеев не экономил на сотрудниках,
содержа при каждом магазине большой штат, куда входили
даже ветеринарные врачи. Торговый дом имел не только
свой многочисленный транспорт, включая автомобили, но
также специально оборудованные для перевозки
скоропортящихся продуктов речные и морские суда.
Особенностью «Елисеевского» магазина было и то, что в
нем не только осуществлялся полный цикл предпродажной
подготовки товаров, но и был комплекс своих производств:
пекарни, маслоотжимные, засолочные и коптильные цеха, а
также производства варений, мармеладов, обжарки зерен
кофе, разлива вин, напитков и т. д. Особенно славились
елисеевские выпечка, пирожные, рыба, икра и вина.
Семья Григория Григорьевича жила ладно и в достатке. Но,
как говорят, и на старуху бывает проруха. 1 октября 1914
года в семье разразился скандал - жена Григория
Григорьевича, пятидесятилетняя Мария Андреевна, из рода
известных купцов Дурдиных, внезапно покончила жизнь
самоубийством — повесилась на собственной косе. Вскоре
все узнали причину: миллионер Елисеев давно тайно любил
Веру Федоровну Васильеву, замужнюю молодую даму, которая
была моложе его почти на двадцать лет. Кто-то донес об
этом сыновьям, слух дошел до их матери, и она не
перенесла позора.
Но это был лишь первый акт семейной трагедии. Когда
сыновья Елисеева-старшего узнали, что отец отправился в
далекий Бахмут (возле Екатеринослава) вовсе не по делам
тамошнего имения, а для того, чтобы обвенчаться со своей
возлюбленной (и это - через три недели после смерти
жены), все тотчас покинули отчий дом. Недавно еще
дружная большая семья распалась.
Елисеевский магазин
сегодня |
|
А потом
разразилась революция. В 1918 году у Григория
Григорьевича отобрали все имущество и, конечно, любимые
магазины в Москве, Петрограде, Киеве, шоколадную фабрику
«Новая Бавария». Григорий Григорьевич уехал во Францию.
Правда, перед этим, по легенде, он, предвидя последствия
революционного брожения в России, обратил свои несметные
богатства в золото, из которого была отлита причудливая,
огромной величины люстра для главного зала «Торгового
дома Елисеевых» на Невском. Люстра должна была дождаться
возвращения владельцев из эмиграции после восстановления
в стране монархии. Однако царской власти Григорий
Григорьевич так и не дождался – он умер вдали от родины
в 1949 году в возрасте 84-х лет. Ни один из его сыновей
так и не пошел по стопам отца.
Кстати, золотую люстру искали долго, но так и не нашли.
Поселившиеся в доме Елисеевых сразу после революции
голодные литераторы по ночам простукивали стены в
надежде отыскать елисеевское золото. В 1988 году
архитекторы, принимавшие участие в реставрации «Елисеевского»
магазина в Ленинграде, нашли лишь золоченый рисунок с
голубыми оттенками на потолке в том месте, где должна
была бы висеть люстра.
В годы советской власти «Елисеевский» магазин в
Ленинграде был переименован в «Гастроном №1
Центральный», но местные жители продолжали звать его «Елисеевским».
А вот с московским «Елисеевским» гастрономом было
связано одно из самых громких дел о хищениях в советской
торговле. За воровство из «Елисеевского» к расстрелу был
тогда приговорен его директор Юрий Соколов.
С 2002 года нынешние владельцы обоих магазинов проводили
в них реставрацию. Впрочем, «Елисеевские» преобразились
не только внешне. В них как будто вернулся
реформаторский дух последнего Елисеева, немало
сделавшего для того, чтобы гастрономия стала частью
национальной культуры.
источник
-
http://http.yagazeta.com/news.php?extend.8161
Елисеевский магазин в Питере
сегодня
История
семьи купцов Елисеевых могла бы составить сюжет для
хорошего многотомного романа вроде «Саги о
Форсайтах». Началась она в начале XIX века в Москве,
когда в рождественский вечер крепостной садовник
графа Николая Петровича Шереметева
Петр Касаткин
внес изумленным гостям на блюдце свежую землянику.
Когда хозяин, придя в себя, спросил, что хочет
преданный садовник за такое чудо, тот нашелся и
ответил: «Вольную». Граф слово сдержал. Дал вольную
Касаткину с женой и сто рублей подъемных – огромные
по тем временам деньги.
открытка начала
прошлого века |
|
Этот
вечер первые Елисеевы вспоминали всю жизнь, а
последующие во всех подробностях передавали рассказ
о давнем событии из поколения в поколение. Пройдет
несколько десятилетий и благодаря этой землянике,
блестяще образованные, свободно говорящие на
нескольких языках братья Сергей, Григорий и Степан
учредят «Торговый дом» с капиталом в 3 миллиона
рублей.
С попутным обозом 36-летний Петр Касаткин, сын
Елисеев, отправился с семьей в сторону богатого
Петербурга. Почти весь путь шли пешком. Прибыли в
Петербург, остановились на дешевом постоялом дворе с
тараканами и клопами. Огляделись вокруг и
ужаснулись. Ни кола и ни двора. А на руках малые
дети и тюки с вещами.
На следующее утро Петр Касаткин, купив лоток и мешок
апельсинов, вышел на Невский проспект и стал
торговать в розницу. Сначала стеснялся, но к концу
дня научился бойко выкрикивать: «Кто хочет угостить
даму апельсином? Копейка - что за деньги! Кто не
пожалеет копейку, чтобы порадовать даму
апельсином?». Вернулся с удачей. Пироги, леденцы и
сбитень продавали на улицах, но редкими тогда
тропическими фруктами с лотка не торговал никто. До
такого никто не додумался. Петр Касаткин был первым.
Его товар среди совершавших променад аристократов на
Невском проспекте шел на «ура».
К осени Касаткин скопил достаточную сумму, чтобы
снять лавку «для торговли на скромных началах…
продуктами жарких поясов земли». Лавка эта
находилась в доме Катомина на Невском 18. Торговля
шла успешно. Спустя год Петр разбогател настолько,
что выкупил крепостного брата Григория.
Вскоре братья скопили достаточный капитал для
вступления в купеческое сословие. Записались,
отмечая добрую память отца, как Елисеевы. С этой
фамилии и пошел новый род, уже не крестьянский, а
купеческий. Вступили Елисеевы в торговую гильдию,
давая негласную клятву отныне держать крепко «слово
честное купеческое».
|
В начале тридцатых годов XIX века, чтобы не платить
лишнего перекупщикам, Петр Елисеев отправился в
«жаркие пояса» за товаром. По дороге его корабль был
вынужден остановиться на острове Мадейра, чтобы
пополнить запасы питьевой воды и продовольствия.
Случилось так, что корабль домой ушел без хозяина, а
сам Петр Елисеев остался на острове, желая лучше
ознакомиться винодельческим процессом.
Несколько месяцев Петр Елисеев на острове «набирался
опыта». Все дегустировал разные сорта. Обошел все
островные винодельни и выжал ногами не одно ведро
виноградного сока, и вскоре научился отличать
«мадеру раннюю» от «мадеры скороспелой». Говорят,
поднялся на борт своего корабля в бессознательном
состоянии, но не забыл до отказа заполнить трюмы
вином.
Вскоре Петр Елисеев совершил экспедиции во
французский порт Бордо, португальский Порту и
испанский Херес. Вернувшись из Португалии, в 1821
году Петр Елисеевич снял в петербургской таможне
помещение для приема и хранения иностранных вин.
Дело задумывалось большое - регулярно доставлять
из-за границы иностранный товар. А спустя три года
он уже открыл на Биржевой линии (дом 14-16)
Васильевского острова постоянную винную торговлю, и
она сразу же стала пользоваться успехом. Вина
хранились и выдерживались в погребах, общая площадь
которых была около семи квадратных километров. Это
был целый подземный город. Сооружены хранилища были
настолько грамотно, что за 125 лет своего
существования их ни разу не затопили ни грунтовые
воды, ни наводнения.
У «Елисеевых» можно было купить самые лучшие вина,
за которыми присылали даже французские аристократы,
оставшиеся жить в России после французской
революции. Иных приманивали заморские бутылки
затейливых форм, но особенно ценилось старое,
выдержанное вино знаменитых фирм с выцветшими
этикетками.
Дела Елисеевых стремительно шли в гору. Их
фантастическая везучесть вызывала зависть. Некоторые
стали считать Елисеевых заговоренными. Распускали
слухи про фармазонский рубль, якобы выигранный
Петром Касаткиным в кости, еще в имении Шереметева.
В
1824 году Петр Елисеевич заявил свой капитал в
Купеческой управе и записался вместе со всем
семейством в купеческое сословие. Но неожиданно
заболел и в 1825 году, не дожив и до пятидесяти лет,
скончался. Петр Елисеевич поступил удивительно
предусмотрительно, записав в купеческое звание всю
семью: дело продолжила вдова, Мария Гавриловна. С
крепкой купеческой хваткой, вдова управляла делами
разумно. Елисеевский магазин славился тем, что здесь
торговали фруктами высочайшего качества и «наипервейшей»
свежести. При любом намеке на брак - будь то
лопнувшая кожура, пятнышко, зеленый бочок, продукты
на прилавок не поступали. Но выбрасывать их было
нельзя, потому что не дай Бог, пройдет слух, что у
Елисеевых товар «спортился». Вот и вынуждены были
приказчики прежде чем уйти домой, иной раз через
силу, поглощать подмятые фрукты: апельсины, маракуйю,
папайю и персики.
Все это была работа над имиджем, как сказали бы
теперь. Как и сам купеческий разгул с музыкой,
тройками, швырянием «Вдовы Клико» в зеркала и
купанием хористок в шампанском. На самом деле купцы
всегда это делали с оглядкой на то, что про них
потом подумают.
16 лет управляла фирмой Марья Гавриловна. После ее
смерти в 1841 году правление приняли три брата:
Сергей, Григорий и Степан. Теперь старшему было уже
за сорок. Братья объездили полмира, свободно
говорили на нескольких европейских языках. Имели
сюртуки лучшего английского сукна, лучшую обувь,
лучшие часы и сигары- и дома на Большой Морской и
Мойке. Братья следили за хорошо поставленным делом и
преумножали богатство: семнадцать многоэтажных
доходных домов в Петербурге, конный завод в
Орловской губернии, огромные плантации винограда в
Крыму. Благодаря финансированию селекционных работ
была выведена семенная рожь сорта «елисеевка». За
1903-1913 годы Елисеевы уплатили государству пошлину
в размере 11 миллионов рублей.
Много денег шло на благотворительные цели. В 1855
году на Васильевском острове (3 линия, дом 28)
братья учредили богадельню для купеческого и
мещанского сословия. Назвали учреждение
Елизаветинской богадельней по имени покойной дочери
среднего брата Григория. На содержание богадельни
Елисеевы положили в банк 40 тысяч руб. под проценты,
таким образом, только процентов в год набегало на
130 тысяч руб., что позволяло учреждению
существовать безбедно.
На Большой Охте был воздвигнут храм во имя Казанской
Божьей Матери, в византийском стиле, ставший
впоследствии семейной усыпальницей Елисеевых. Храм
этот был снесен в 1929 году.
|
Первый неблаговидный поступок в истории семьи
Елисеевых совершил средний брат Елисеевых Григорий.
После кончины своих братьев он добился отстранения
наследников от дел и владельцами «Торгового дома
Елисеевых» стали сыновья Григория Петровича -
Александр и Григорий.
Основной капитал паевого товарищества «Братья
Елисеевы» составлял в то время 8 миллионов рублей. В
Москве, Киеве и Петербурге начали строить шикарные
магазины. Первые «сетевые», как говорят сейчас,
магазины имели свое лицо. Первый Елисеевский
супермагазин построили в Москве в обстановке
строжайшей секретности. Рабочие получали
дополнительную плату за молчание. Все это очень
взволновало московскую публику. Охрана то и дело
ловила любопытных, которые, оторвав с одного гвоздя
доску, старались отодвинуть ее, чтобы взглянуть, что
же творится внутри огромного деревянного ящика.
Некоторым это удавалось. Одни с восторгом, другие с
ужасом рассказывали, что неподалеку от Страстного
монастыря возводится мавританский языческий храм с
невиданной доселе отделкой.
Стиль модерн в начале XX века в России только
набирал силу. Если в кругах высшего общества еще с
осторожностью приглядывались к его замысловатым
формам, то Елисеевы и здесь не побоялись быть на
передовых рубежах. Кованые, изогнутые цветы должны
были украшать прилавки, которые в свою очередь,
должны были ломиться от экзотических плодов.
Внешне клан Елисеевых выглядел успешным и прочным,
Однако непорядочный поступок Григория Петровича стал
первой трещиной в семье. Его сын Григорий поступил,
как и его отец - оттеснил брата от управления фирмой
из-за того, что Александр, страстно влюбленный в
бедную белошвейку, женился на ней без родительского
благословения. Лишь раз в год, в день после Пасхи
вдова Григория Петровича, Любовь Дмитриевна,
допускала невестку и непокорного сына к себе в дом,
одаривала подарками и опять забывала на целый год.
Александр торговлю не бросил, но с досады много пил.
В кутежах с цыганами он спускал колоссальные суммы,
доставшиеся в наследство. Потом в похмельном угаре
пытался придумать, как восстановить потери. И всегда
придумывал. Не только восполнял, но и приумножал в
несколько раз потраченное. На празднование 100-летия
фирмы Елисеевых Александр не пришел. Одному являться
не хотелось, а с женой прийти не мог. Вызвал бы
недовольство родни.
Но
судьба уже занесла меч правосудия и жестоко наказала
Григория Григорьевича, уготовив ему разорение фирмы
и семейные несчастья. 22 октября 1913 года
товарищество «Братья Елисеевы» праздновало столетие
торговой деятельности. Три с половиной тысячи
человек собрались в зале Дворянского собрания.
Гостей встречал статный блондин — Григорий
Григорьевич Елисеев, в безукоризненном фраке, с
«Владимиром» на шее и французским орденом «Почетного
легиона» в петлице. Подняв бокал с шампанским,
Григорий произнес: «На меня выпал счастливый жребий
праздновать столетие торговой деятельности рода
Елисеевых, отличительной чертой которого была
беззаветная преданность православной вере, русскому
царю и своей Родине».
Гости смотрели на юбиляра с восхищением и завистью.
Среди них был один купец - некто Васильев с молодой
женой Верой Федоровной. Глаза Григория Григорьевича
скользнули и остановились на миловидном лице молодой
купчихи. Влюбляться страстно и самозабвенно купец
позволить себе не мог - это была привилегия
дворянства. У купцов был другой закон: если брак –
то по расчету, если любовь - то с рассудком. Невесты
приумножали капитал Елисеевых, не только приданым,
но и торговыми связями.
Не революция явилась причиной краха дома Елисеевых,
а страстная, безрассудная, безоглядная любовь.
Григорию Григорьевичу уже за пятьдесят, жена,
шестеро детей. Вере Васильевой двадцать лет.
Действовал Григорий по-купечески: предложил
отступные Васильеву. Отказ. Просил развода у жены
Марьи Андреевны. Ни за что не соглашалась жена,
упрекая его в измене и нарушении «честного
купеческого слова». Марья Андреевна не смогла
перенести предательства мужа. В октябре 1914 года
несчастная женщина покончила собой. Весь город
говорил о влюбленном миллионере и его несчастной
жене. Но это был лишь первый акт семейной трагедии.
Когда сыновья Елисеева-старшего узнали, что отец
отправился в далекий Бахмут (возле Екатеринослава)
вовсе не по делам, а встретиться с возлюбленной,
из-за которой мать ушла из жизни, все тотчас
покинули отчий дом. Выяснилось чудовищное
обстоятельство: всего через три недели после смерти
жены, Григорий Григорьевич обвенчался в Бахмуте с
Верой Федоровной - виновницей семейной трагедии. На
этом фоне высочайшее повеление внести в первую,
самую
почетную, часть Дворянской родословной книги новую
жену они восприняли как оскорбление покойной матери.
Недавно еще дружная большая семья распалась.
В доме отца осталась жить только младшая - дочь
Машенька, которой шел пятнадцатый год. Братья
поклялись отнять ее у отца.
Григорий Григорьевич, зная твердый характер своих
сыновей - нанял телохранителей. Они сопровождали
девочку в гимназию, на прогулках с бонной, сидели в
подъезде, прохаживались круглые сутки возле
опустевшего роскошного дома на Биржевой линии, где
жили теперь лишь хозяин с дочерью и новой женой.
Братья сдержали свое слово. До самой революции
длилось судебное разбирательство, которое
закончилось в Сенате. Газеты регулярно писали о ходе
жалобы Елисеева, у которого украли дочь. По
сведениям прислуги, оставшейся верной покойной
хозяйке и ее сыновьям, стал пить горькую, перестал
заниматься делами, передав все заботы о
«Товариществе» управляющим, на людях показывался
редко. Но потом все же преодолел себя, пробудился и
стал опять энергичным.
И… тут разразилась революция. В 1918 году у Григория
Григорьевича отобрали все имущество и, конечно,
любимые магазины в Москве, Петрограде, Киеве,
шоколадную фабрику. С молодой женой он уехал во
Францию. Трагически сложилась судьба его сыновей.
Одни были расстреляны в 30-е годы, другие сгинули в
сталинских лагерях. Прошло много времени с тех пор,
как разыгрался драматический финал этой истории. Но
почему-то новые покупатели упорно именуют самый
красивый магазин не «Гастроном № 1», а так, как их
называли предыдущие поколения петербуржцев – «Елисеевский».
Видимо, то, что уже вошло в летописи Петербурга, не
так-то просто стереть.
источник -
http://www.ipetersburg.ru/guide/sights/remarkable-bulidings/eliseevsky-magazin/
Кинохроника.
Елисеевский магазин на Тверской в 1927 г.
Директора
"Елисеевского" расстреляли за то, что создал лучший
магазин в Союзе
Со
дня расстрела Соколова - приговор, потрясший весь СССР,
- прошло уже 27 лет. Еще живы свидетели тех событий, но
между той и современной эпохой - пропасть.
7 ноября
мы решили вспомнить подробности тех событий и
разобраться: кем был этот человек - коррупционером,
как писали газеты, или одаренным предпринимателем?
Эра дефицита
Сегодня
трудно представить, что для советского гражданина
значил кусок хорошей копченой колбасы. Урвав по
случаю, ее несколько месяцев хранили в холодильнике,
чтобы съесть на Новый год.
В то
время прилавки встречали покупателей высоченными
пирамидами из рыбных консервов. Почти все остальное
было дефицитом. Почему? Не было рыночной экономики,
когда спрос рождает предложение. Сколько советские
люди съедят колбасы, решал Госплан. Естественно,
высокие идеи не имели ничего общего с жизнью.
Но был и
другой способ заполучить "еду мечты". Счастливчикам
удавалось завести знакомство с директорами,
товароведами продуктовых магазинов. Это были почти
мифологические и влиятельные фигуры. По блату они
отпускали приближенным продукты, которых не было в
свободной продаже.
Продуктовый рай
В годы
брежневского застоя в Москве наиважнейшей персоной в
мире дефицитных продуктов был директор гастронома №1
Юрий Соколов. То было официальное название. В народе
магазин все звали "Елисеевским", как он и назывался
до революции, - по имени основателя, знаменитого
купца Григория Елисеева. Расположенный в старинном
особняке, "Елисеевский" в старину гремел на всю
Москву - здесь продавали диковинные продукты вроде
трюфелей и устриц, редкие вина, несчетное количество
сортов чая и кофе и проч. Сюда приходили и как в
музей: полюбоваться роскошными интерьерами и
хрустальными люстрами.
С
приходом советской власти еда отовсюду исчезла. И
вдруг бывший фронтовик Юрий Соколов вернул магазину
дореволюционную славу. Везде было пусто, но только
не в гастрономе №1 по адресу: ул. Горького, д. 14.
- В
магазинах не всегда можно было найти даже селедку, -
вспоминает московская пенсионерка Элеонора Тропинина.
- А в "Елисеевском" она была всегда. Как и колбаса
"Докторская", и многое-многое другое...
Гастроном №1 стал неофициальной визитной карточкой
Москвы, наряду с Кремлем. Сюда непременно заходили
приезжие из других городов и иностранцы.
Но
подлинное изобилие было спрятано от посторонних глаз
на складах магазина. Тут были уже не вареные, а
копченые колбасы, икра, балык, свежайшие фрукты и
прочее. Соколов умел договариваться с поставщиками.
Сейчас бы он предложил им выгодные условия и хорошую
прибыль. Но тогда у него не было рыночных рычагов и
он расплачивался конвертами с наличными. То есть
подкупал. Но на какие деньги?
- Мы
закупили импортное холодильное оборудование, -
признался на суде Соколов. - Потери продуктов при
хранении стали минимальны...
При этом
установленные правила позволяли списывать едва не
половину на "усушку". Соколов и списывал - на
бумаге, а на деле отпускал продукты "нужным людям" с
черного хода. Весь культурный и чиновничий бомонд
приходил к нему на поклон. Телефон разрывался от
звонков: кто звал на премьеру в театр, кто сулил
ботинки дефицитной марки - намекая, что в ответ
хотелось бы получить пакет с вкусной едой... Дочь
генсека Галина Брежнева приезжала едва ли не каждый
день.
Гром среди ясного неба
При этом
Соколов не был алчным хапугой. Никогда не забывал
про трудовой коллектив: лично поздравлял с днем
рождения каждую продавщицу, вручая конвертик с
"премией". Немалая доля уходила начальнику Горторга
Трегубову и даже, как говорят, самому Виктору
Гришину - первому секретарю Московского горкома
КПСС.
Соколов
построил прибыльный бизнес в непригодных для этого
условиях. Был, по сути, одним из первых советских
бизнесменов.
- Там не
только "все было". Все было свежайшее, высшего
сорта! - говорит пенсионерка Тропинина. - И продавцы
все вежливые, в чистейших халатах - Соколов за этим
лично следил...
Увы, в
то время это было возможно, только если нарушать
законы.
...Когда
в 1982 году Соколова арестовали "при получении
взятки в размере 300 рублей", он сохранял
спокойствие. Был уверен, что его высокопоставленные
знакомцы выручат. На худой конец, отделается малым
сроком.
В то
время по стране прокатилась волна арестов:
председатель КГБ Юрий Андропов боролся с коррупцией.
Хватали секретарей райкомов, чиновников всех
рангов... В Москву специально командировали десятки
молодых следователей из провинции: они не входили в
столичные коррупционные схемы и могли работать
эффективно. Давали сроки, иногда значительные. Но о
расстрелах не было и речи!
Рука Андропова
Люди, знавшие Соколова лично, отзываются о нем как о
глубоко порядочном человеке. |
|
Об
истинных причинах сурового приговора стало известно
спустя годы. Глава КГБ под предлогом борьбы с
казнокрадами зачищал себе путь к власти. Дни
Брежнева были сочтены, а занять его место желал не
только Андропов. Туда же метил любимчик Брежнева -
Виктор Гришин. Став генсеком, Андропов продолжал
давить на конкурента, уничтожая его окружение, куда
входил и Соколов...
На суде
в сентябре 1983-го он понял, что спасать его никто
не будет. И заговорил. Достал особую тетрадку, стал
зачитывать: как он получал прибыль и, главное, кто и
сколько из нее получал. Договорить ему судья не дал.
Дело
рассматривал Верховный Суд СССР. В зал специально
пригласили директоров магазинов - для устрашения.
Когда огласили приговор, присутствующие...
зааплодировали. Хлопали те, кто много лет лично знал
Юрия Соколова и дружили с ним. Смертельно
напуганные, так они пытались доказать свою
лояльность.
По
иронии судьбы расстреляли директора уже после смерти
Андропова, недолго протянувшего на посту генсека.
Прошение о помиловании не помогло: слишком многие
высокопоставленные персоны хотели, чтобы Соколов
навсегда замолчал. До сих пор с материалов дела не
снят гриф "Секретно".
СПРАВКА «КП»
Этот снимок сделан в
гастрономе № 1 в 1987 году - после расстрела
Соколова. Магазин был уже не тот: хороших продуктов
все меньше, зато появились очереди и продавцы
научились хамить. |
|
Юрий
Константинович СОКОЛОВ родился в 1923 году. Участник
Великой Отечественной войны, был награжден орденами
и медалями. Работал таксистом, в торговле начинал с
должности продавца. Директором гастронома № 1 был 10
лет. Арестован в 1982 году по обвинению в получении
взятки. В 1983 году решением Верховного суда СССР
приговорен за хищения к расстрелу с конфискацией
имущества и лишением всех наград. На суде пытался
рассказать о схемах хищений, назвать имена
чиновников, принимавших в этом участие, но ему не
дали договорить. Еще четыре фигуранта дела получили
различные сроки. 14 декабря 1984 года, незадолго до
начала перестройки, приговор Соколову приведен в
исполнение.
ДОСЛОВНО
Иосиф КОБЗОН: "Он
опередил время"
- Я
близко знал Юрия Константиновича. Он устраивал
вечера отдыха для коллектива, и многие артисты
приходили к нему. Без всякого гонорара!
Единственное, мы рассчитывали на дефицит, которым
была затарена база магазина.
Но мы
общались и в нерабочее время. А что не общаться?
Ветеран войны, член бюро райкома партии.
Интеллигентный. Всегда у него на столе стояли цветы.
У него была прекрасная семья - жена Флорида, дочь.
Они приходили ко мне в гости, я - к ним.
На суде
в своем последнем слове Соколов не признал себя
виновным. Он просто сказал, что работал в системе и
старался все сделать, чтобы люди могли покупать
продукты. Он опередил время, был замечательным
организатором...
источник-
http://kp.ua/daily/071111/309786/
Дело особой важности. Дефицит по - советски
Расстрельное
дело директора Соколова
|
Уголовное дело
директора Гастронома №1, или как его называли в народе "Елисеевского"
в 80-е годы стало одним из самых громких. Юрий Соколов, сам того
не ведая, стал жертвой подковерной борьбы, где столкнулись
могущественные структуры и личности, которые рвались к власти в
СССР незадолго до смерти Брежнева.
По приговору Верховного суда СССР Соколов - заслуженный человек,
ветеран войны, прекрасный организатор и хозяйственник получил
высшую меру наказания -- расстрел.
Но в той большой игре, которую начал тогдашний председатель КГБ
Юрий Андропов, человеческие качества директора "Елисеевского"
магазина не имели никакого значения. Целью его было опорочить
главных претендентов на пост Генерального Секретаря ЦК КПСС, в
том числе - и Виктора Гришина, человека, стоящего у руля власти
в Москве.
Редкие кадры хроники позволят окунуться в атмосферу того
времени. Впервые будут показаны материалы уголовного дела,
оперативные кадры. Люди постарше вспомнят, как непросто было
прожить, когда прилавки пустовали, и для того, чтобы достать
хоть какие-то продукты, необходимо было обзавестись нужными
связями, что же касается молодых, они узнают, как "дефицит" в
"период застоя" мог открывать любые двери.
В фильме участвуют:
Геннадий Филиппенков -- в 80-е годы следователь следственной
группы прокуратуры РСФСР,
Артем Сарумов, адвокат Юрия Соколова,
Бари Алибасов -- В 80-е годы руководитель ВИА "Интеграл",
Всеволод Шиманский - в 80-е годы министр торговли РСФСР,
Валерий Макеев -- в 70-е годы руководитель творческого
объединения "Московская редакция телевидения",
Иосиф Кобзон -- народный артист СССР,
Тамара Красавцева -- в 1982 году заведующая отделом гастронома "Елисеевский,
Алексей Филиппов - в 1982 году главный товаровед гастронома "Елисеевский",
Владимир Коротеев -- в начале 80-х следователь по особо важным
делам, руководитель следственной группы прокуратуры РСФСР,
Зинаида Несова -- ветеран советской торговли,
Валентина Филиппова -- в 82-м году кассир гастронома "Елисеевский",
Геннадий Литвин -- в 80-е годы директор Калининского
райпищеторга. |
|