Обе девочек воспитывались Ю.П.Самойловой, называли ее мамой, но официально удочерены не были.

В нашей литературе о Брюллове Джованнину называют родственницей в свое время весьма известного композитора, автора множества опер, близкого друга Самойловой, Джованни Пачини. Сам Пачини в книге "Мои артистические воспоминания", называя Самойлову "благодельницей моей дочери Амацилии", о Джованнине не упоминает.
Да и Самойлова, поддерживая с ним переписку до самой его смерти, ни разу о Джованнине в письмах не обмолвилась.

В одной итальянской публикации есть ссылка на заверенную неаполитанским нотариусом дарственную, по которой дом Самойловой в Милане должен был перейти после ее смерти "сироте Джованнине Кармине Бертолотти, дочери покойного Дона Джероламо и Госпожи Клементины Перри", которую русская графиня "взяла к себе". Исходя из того, что девичья фамилия матери сироты та же, что и второго мужа Самойловой оперного певца Перри (баритон слабенький, но красавец), автор публикации высказывал предположение, что Джованнина была его племянницей.

Когда Джованнина выходила замуж за австрийского офицера, капитана гусарского полка Людвига Ашбаха, Самойлова обещала выделить ей сверх дорогого свадебного наряда и набора личных вещей приданое в сумме 250 тысяч лир под гарантию миланского дома, который, как подтверждалось новым нотариальным актом, должен был перейти в ее собственность после смерти дарительницы, но который так ей и не достался. Да и с получением денег, кажется, возникли трудности, поскольку Джованнине пришлось искать адвоката для достижения "соглашения с мамой" о переводе обещанной суммы в Прагу, куда она переехала со своим гусаром. Злого умысла со стороны Самойловой в этом быть не могло. Даже недоброжелательно настроенные к графине за проавстрийские симпатии итальянские авторы, признавали за ней необыкновенную щедрость. Но при ее широким образе жизни она часто испытывала недостаток в наличных средствах, которые поступали ей из многочисленных поместий в России.




Что касается Амацилии, то она родилась в 1828 году. Ее появление на свет стоило жизни матери. Пачини в упоминавшейся автобиографической книге писал: "В то время... меня постигло большое несчастье - через три дня после родов умерла моя ангельская жена". Когда Самойлова взяла Амацилию на воспитание неизвестно, но, судя по картине "Всадница", написанной в 1832 году, уже четырехлетней она жила у нее.





Затем мы видим одиннадцатилетнюю Амацилию с Самойловой на портрете Брюллова "Портрет графини Ю.П. Самойловой, удаляющейся с бала...".

 

Тогда она писала отцу из Петербурга:
" Если бы, дорогой папа, ты видел этот город, как он красив! Все эти улицы такие чистые, что ходить по ним настоящее удовольствие. Мама все время возит меня смотреть окрестности. О театрах ничего не могу тебе сказать, потому что они закрыты из-за смерти короля Пруссии, но скоро они снова откроются, и тогда я сообщу подробности...".

В 1845 году Амацилия вышла замуж за некоего Акилле Манара. Поначалу семейное счастье Амацилии было полным, но со временем супруги разъехались. В письмах отцу она горько жаловалась на одиночество, на то, что у нее нет детей.







В 1861 году ее муж умер, оставив вдову без средств, поскольку, как она писала, покойный "тратил и тратил". Один французский мемуарист вспоминал, как в Париже в годы империи Наполеона III графиня Самойлова, по третьему мужу графиня де Морнэ, старалась "запустить в свет хорошенькую госпожу Манара". Кажется, ей это удалось. Амацилия вторично вышла замуж за французского генерала де ла Рош Буетт. Но затем, оставшись снова вдовой, ей пришлось вернуться в Милан и провести последние годы жизни в доме для престарелых при монастыре. По иронии судьбы приют находился неподалеку от бывшего дома Самойловой, который графиня когда-то обещала завещать не только Джованнине, но и ей. Амацилия умерла незадолго до начала первой мировой войны.