Домой   Кино   Мода   Журналы   Открытки   Музыка    Опера   Юмор  Оперетта   Балет   Театр   Цирк 

    Гостевая книга   Форум

Страницы истории разведки

1  2  3  4  5  6  7  8


  • Проникнуть в БНД  10 лет суперагент разведки КГБ работал в "организации Гелена"

  • Его опознал слепой  История поисков и похищения Адольфа Эйхмана

    МОСКВА, 18 мар - РИА Новости. Исполняется 90 лет Хайнцу Фельфе, одному из самых ценных агентов советской внешней разведки в Западной Германии, от которого в СССР получали огромное количество важнейших документов, сообщил РИА Новости шеф пресс-бюро Службы внешней разведки (СВР) России Сергей Иванов.

    Проникнуть в БНД

    10 лет суперагент разведки КГБ работал в "организации Гелена"

    Хайнц Фельфе - суперагент разведки КГБВ один из июльских дней 1963 г. журнал "Штерн" опубликовал статью под броским заголовком: "Человек, который знал очень много". Речь в ней шла о Хайнце Фельфе, кадровом высокопоставленном сотруднике западногерманской разведки БНД, над которым в это время шел суд по обвинению в сотрудничестве с советской разведкой.

    В основу статьи "Штерна" легло обвинительное заключение суда, согласно которому "в течение 10 лет благодаря Фельфе Советский Союз все знал, что происходило в БНД. Он фотографировал все проходящие через него документы: совершенно секретные отчеты БНД, протоколы закрытых конференций, секретные данные картотек. Каждый месяц курьер доставлял в Берлин 8-10 заснятых пленок и 2-3 мини-магнитные кассеты, спрятанные в атташе-кейсе с двойным дном. Всего Фельфе передал в СССР 15 тысяч фотокопий секретных документов… Арест суперагентов Х.Фельфе и Х.Клеменса оказался горькой пилюлей для советской секретной службы. Но еще большим поражением это стало для БНД. Центр в Пулахе был полностью дезорганизован"...

    НАЧАЛО ПУТИ

    Хайнц Фельфе родился в 1918 г. в Дрездене. Его отец служил в полиции в отделе наблюдения за нравами. Когда Хайнцу исполнилось 10 лет, отец вышел на пенсию и большую часть своего времени стал уделять воспитанию сына. По натуре мягкий человек, но в тоже время честный и требовательный, он прививал сыну любовь к Германии, ее роли в мировой культуре.

    Нацистская пропаганда затянула в свой водоворот и семью Фельфе. В 1933 г. 15-летний Хайнц, как и многие в то время юноши и девушки, вступил в молодежную организацию "гитлерюгенд". Через три года он стал членом СС. Как вспоминал потом Фельфе, при поступлении в СС сыграли вовсе не политические соображениия, а возможность изучить автодело.

    По окончании в 1934 г. школы Хайнц Фельфе начал обучаться точной механике на заводе оптических приборов. Однако он быстро понял, что его призвание - гуманитарные науки. Все чаще стали приходить мысли заняться юриспруденцией. Однако наступивший сентябрь 1939 г. внес в планы молодого парня свои коррективы.

    С момента нападения фашистской Германии на Польшу Хайнц Фельфе, которому исполнился 21 год, был призван на военную службу и направлен на фронт. С первого же дня он увидел изнанку войны: кровь, людские страдания, разрушения и смерть. Это оказало на молодого солдата сильное психологическое воздействие. Поэтому тяжелое воспаление легких, которое Фельфе подхватил на передовой, было воспринято как избавление от кошмарного сна. После длительного лечения, Хайнца уволили с армейской службы.

    В марте 1941 г. он успешно сдал экзамены и получил аттестат зрелости. Охранная полиция, входившая в систему СС, как раз отбирала молодых людей для службы в своих рядах, с предварительной учебой на юридическом факультете Берлинского факультета.

    Весной 1943 г. VI управление (политическая разведка) Главного управления имперской безопасности (РСХА) направило запрос в уголовную полицию о направлении в его распоряжение молодых квалифицированных и перспективных работников. В числе прочих была предложена кандидатура Хайнца Фельфе. Так он оказался в ведомстве Вальтера Шелленберга.

    НА СЛУЖБЕ У ШЕЛЛЕНБЕРГА

    К исполнению обязанностей в политической разведке Фельфе приступил в августе 1943 г. Начал он службу в качестве рядового сотрудника отдела, работающего по Швейцарии и Лихтенштейну. Вскоре старание молодого офицера, упорно осваивающего формы и методы разведывательной работы, было замечено.

    В 25 лет Хайнц Фельфе был назначен начальником отдела. Вскоре состоялась первая беседа с Вальтером Шелленбергом. Всемогущий руководитель политической разведки остался доволен молодым и энергичным начальником отдела.

    Фельфе удалось блестяще организовать работу подчиненных, часть из которых была старше своего шефа и по возрасту, и по годам службы в разведке. Отдел по Швейцарии и Лихтенштейну считался одним из лучших в управлении. Однако чем больше Фельфе имел доступ к деятельности Главного управления имперской безопасности, тем чаще он задавался вопросом: к чему ведет Германию Гитлер, ради чего уничтожаются в многочисленных концлагерях миллионы людей? Фельфе казалось, что эсэсовская форма и звание оберштурмфюрера СС начинает его делать сопричастным к массовым убийствам. Воспользовавшись реорганизацией РСХА, Фельфе написал рапорт о переводе на службу в вермахт, но получил отказ.

    Конец войны Хайнц Фельфе встретил в Нидерландах, куда прибыл по заданию Шелленберга для подготовки к заброске диверсантов в тыл наступающим войскам союзников. На первом же допросе он рассказал о себе все без утайки. Следующие 18 месяцев Фельфе провел в плену. 31 октября 1946 г. он получил от лагерной администрации свидетельство, что не является военным преступником и не обвиняется в нарушении прав человека.

    НОВАЯ ЖИЗНЬ

    Спустя несколько месяцев после возвращения из плена, Хайнц Фельфе стал слушателем факультета государства и права Боннского университета.

    В Бонне Фельфе познакомился с двумя советскими офицерами. Это было его первое знакомство с бывшими противниками. Общение с ними позволило составить первое впечатление о русских. Фельфе пришел к выводу, что они - люди эмоциональные и открытые, без претензий на какую-либо исключительность или превосходство, что нередко он замечал у американцев. Вторая встреча с представителями СССР произошла в 1949 г. в Веймаре во время празднования 200-летия со дня рождения Гете. Собеседником Хайнца Фельфе на этот раз оказался журналист из Москвы. Как неожиданно выяснилось, их объединяет общий интерес к истории, литературе и творчеству Гете. Позже, во время бесед на политические темы, по ряду вопросов они также высказали общие взгляды.

    Все это не осталось без внимания советской разведки. Импонировали острый ум, образованность, эрудиция, склонность Фельфе к аналитическому мышлению, способность легко устанавливать контакты с людьми. Но самое главное, на что особое внимание обратили на Лубянке, это на искреннее желание Хайнца Фельфе порвать со своим прошлым, потребность искупить свою вину за причастность к СС.

    В августе 1951 г. "Герд" (оперативный псевдоним Фельфе) дал согласие на сотрудничество с советской разведкой. Центр поставил перед ним задачу - заводить полезные связи и искать возможность для проникновения в спецслужбы ФРГ.

    После завершения учебы в Боннском университете Фельфе устроился на работу в министерство по общегерманским вопросам в отдел по делам беженцев. Одновременно он пытался выполнить задание советской разведки. Однако две попытки устроиться в полицию и ведомство по охране конституции окончились неудачей. Но вновь, как это уже не раз было в жизни Фельфе, помог случай.

    Как-то позвонил старый сослуживец по РСХА штандартенфюрер СС Крихбаум и предложил встретиться. Он рассказал Фельфе, что служит в "Организации Гелена" (ОГ) - немецкой разведке, созданной по инициативе американцев и работающей под их тесным контролем. Пообещал в случае согласия помочь бывшему сослуживцу вновь вернуться в разведку. 15 ноября 1951 г. Фельфе приступил к работе в "Организации Гелена".

    В "ОРГАНИЗАЦИИ ГЕЛЕНА"

    Умный аналитик, Гелен вовремя понял, на кого следует делать ставку в случае поражения Третьего рейха. В самом конце войны генерал Гелен добровольно сдался американцам, передав им в обмен на гарантии личной безопасности архивы и картотеку отдела "Иностранные армии Востока".

    Уже в 1946 г. Гелен начал работать на американцев. С их помощью неподалеку от Мюнхена в поместье бывшего заместителя Гитлера Гесса в Пулахе была развернута штаб-квартира "Организации Гелена". Позже, 21 июня 1955 г., она была преобразована в федеральную разведывательную службу - БНД. Рейхард Гелен бессменно руководил ею до 1968 г.

    Служба Хайнца Фельфе в ОГ началась в ее генеральном представительстве в Карлсруэ. На первых порах он занимался обыкновенной черной работой. С раннего утра до позднего вечера приходилось просматривать горы старых дел, выписывая кандидатов в агенты ОГ. Усердие Фельфе, как когда-то в VI управлении РСХА, не осталось не замеченным. Через год он получил доступ к более серьезным документам. Среди них картотека Геленовских агентов, действовавших в советской зоне оккупации. Это была первая крупная оперативная удача "Герда".

    После этого Центр поставил перед ним задачу - внедриться непосредственно в штаб-квартиру Гелена в Пуллахе. Настойчивость и целеустремленность Фельфе увенчалась успехом. С 1 октября 1953 г. он приступил к работе непосредственно в центре "Организации Гелена" в одном из контрразведывательных подразделений. Два года спустя Хайнц Фельфе возглавил отдел БНД, занимающийся контрразведывательной работой против СССР на территории ФРГ. Хайнц Фельфе не только получил доступ к документам особой важности, но и оказался в самом эпицентре политических событий, происходящих в послевоенной Германии.

    8 сентября 1955 г. внимание многих мировых СМИ было приковано к необычному событию. В этот день, впервые после окончания Второй мировой войны, в СССР прибыла официальная делегация ФРГ во главе с канцлером Конрадом Аденауэром. Еще до ее приезда разведка КГБ представила руководству страны документ, в котором излагались сведения о целях визита делегации ФРГ, тактике ведения переговоров, характеристика на Аденауэра и членов делегации, другие важные данные. Это была работа "Герда". Он также сообщил, что перед приездом делегации в Москву прибудет специальный поезд, в котором имеется специальный вагон, защищенный от прослушивания. В этом вагоне планировалось проводить все деловые разговоры и внутренние совещания.

    Своевременно полученная от Фельфе развединформация позволила Москве выработать правильную стратегию и тактику переговоров. Их главным результатом стало установление с ФРГ дипломатических отношений, чего также хотели на Западе.

    Авторитет "Герда" как профессионального разведчика рос не только в КГБ, но и в БНД, и настолько, что за хорошую работу он выезжал в США для ознакомления с работой Центрального разведывательного управления.

    Со временем Фельфе стали поручать разработку и проведение важных оперативных мероприятий, среди них установку по заданию Гелена подслушивающих устройств на телефонах и технических средствах советского посольства в Бонне и торгпредства в Кельне. Аналогичные устройства устанавливались и на квартирах сотрудников. Информация, переданная в Центр, позволяла своевременно сводить на нет попытки БНД слушать чужие секреты. При этом ни разу тень подозрения не упала на Фельфе.

    С помощью "Герда" удавалось также не раз выводить из под удара советских разведчиков, работавших в ФРГ и находившихся на грани провала. "Герд" помогал выявлять агентов БНД, которых пытались специально подставить советской разведке, вскрывать мероприятия по дезинформации.

    28 марта 1961 г. в ФРГ под городом Форххаймом разбился самолет Ил-18, принадлежавший чехословацкой авиакомпании. Он летел из Праги в Париж. На борту находились несколько граждан СССР и восемь мешков дипломатического багажа, среди них два ящика имели особо секретное содержание. Гелен без промедления направил к месту катастрофы своих сотрудников, участвовавших в ликвидации последствий под прикрытием "авиационных специалистов".

    Через день на место катастрофы прибыла группа советских специалистов. Предстояло задокументировать гибель граждан СССР, организовать доставку останков на родину, получить доступ к диппочте и принять меры к ее сохранности, однако люди Гелена стали под надуманными предлогами препятствовать работе. Лишь благодаря своевременной информации "Герда" Москва, заранее зная очередные шаги "авиационных специалистов", смогла быстро поставить их на место.

    Фельфе был арестован контрразведкой ФРГ 3 ноября 1961 г. Основная версия провала - предательство. Следствие длилось один год и семь месяцев. Находясь под следствием, "Герд" предпринял попытку побега, установив для этого сложным путем связь с советской разведкой. Однако его план стал известен полиции. Суд, состоявшийся в июле 1963 г., принимая во внимание многолетнюю деятельность на советскую разведку и значение переданных материалов, а также "важное служебное положение и высокий интеллектуальный уровень", приговорил Хайнца Фельфе к "14 годам тюремного заключения без зачета срока нахождения под следствием".

    Позже, вспоминая о суде и вынесенном приговоре, Фельфе писал: "Понятие предательство всегда связано с позором человека и делает его гнусным. Этот ярлык хотели наклеить и на мое имя. Но я ничего не предал, наоборот, я остался верен своим взглядам, доставшимся мне так нелегко, а именно пониманию необходимости использовать все свои знания и все свое умение, свои старые связи, чтобы помочь СССР в его тяжелой борьбе против развязывания третьей (в этом случае атомной) мировой войны. Я целенаправленно предпринял шаги для проникновения в БНД, будучи убежденным, что именно там я принесу больше пользы той стороне, которую выбрал, опять-таки в силу моих убеждений. Когда я поступил в организацию Гелена, ставшую позже БНД, я уже давно был советским разведчиком и выполнял поставленную передо мной задачу. Так какое же это было предательство?"

    "Герд" вышел на свободу 17 февраля 1969 г. Все время, пока он находился в заключении, разведка КГБ СССР и их коллеги из разведки ГДР не раз предпринимали попытки по его освобождению. В итоге Хайнца Фельфе обменяли на 21 агента западных спецслужб.

    источник - Николай Плотников    http://nvo.ng.ru/spforces/2000-12-22/7_bnd.html

    А разведке ФРГ мы врезали по "ушам"!

    Суперагента советской разведки Хайнца Фельфе, работой которого руководил разведчик Виталий Коротков, мы обменяли чуть ли не на взвод западной шпионской братии. Сегодня Виталий Викторович впервые рассказывает об одном из самых ярких эпизодов в истории СВР, которая отмечает свое 80-летие.

    "17 февраля 1969 года в районе КПП Херлесхаузен на тогдашней германо-германской границе произошло событие, на фоне которого известная финальная сцена из кинофильма "Мертвый сезон" выглядит не так уж эффектно. Тогда в Херлесхаузене, в навалившемся вечернем сумраке мы обменяли своего суперагента Хайнца Фельфе чуть ли не на взвод западной шпионской братии - в пропорции 21 к одному. Неплохой "обменный курс", не правда ли? Если бы наша экономика работала столь же эффективно, как разведка...
    На Запад проследовал набитый и в самом деле, как кошелек мелочью, автобус с "туристами" от шпионажа, арестованными СССР и ГДР. В обратном направлении на легковушке отправился человек, которому не было цены. Для нас Хайнц Фельфе в ФРГ значил практически то же самое, что Ким Филби в Англии. Долгое время возглавляя в западногерманской разведке БНД главный "русский" отдел "Контршпионаж против СССР и советских представительств в ФРГ", Фельфе в действительности работал на КГБ.

    В объятиях "Анны Ивановны"

    Есть у разведчиков такое спецсредство: с виду обычный белый лист бумаги. Его накладывают на страничку документа, а когда снимают, то оказывается, что он полностью зафиксировал текст оригинала. Если б такой листочек можно было приложить прямо к душе человека...
    Скажем, советского разведчика Виталия Короткова в тот день, когда он узнал об освобождении Фельфе. Не выдержало бы спецсредство, истлело бы от накала нахлынувших эмоций. "Работа с Фельфе была моим звездным часом", - рассказывает Виталий Викторович. Рассказывает журналисту впервые.
    Кем был Коротков для Фельфе? Оперативным работником, который находился с ним, агентом, на связи. В немецком языке есть более емкое определение: "офицер-ведущий". Значит, выражаясь языком авиаторов, должен быть и ведомый. Им и был Фельфе. Как же сложилась эта "спарка" асов, демонстрировавшая чудеса высшего пилотажа в разведке?
    Разведчиками не рождаются. Но феномен Короткова состоит в том, что вот уже многие десятилетия Виталий Викторович не может отделить свой собственный день рождения от Дня разведчика и Дня чекиста. Все даты падают на 20 декабря. (В 1917 году в этот день была образована ЧК, в 1920-м - служба внешней разведки, а в 1927 году в Полтаве появился на свет маленький Виталик Коротков.) Так что можно, наверное, сказать, что наш герой родился под звездой разведчика.
    Существует, правда, одна астрологическая мудрость: звезды показывают, но ничего не говорят...
    И никто ничего про его судьбу ему, бывшему фронтовику, не говорил вплоть до последних дней учебы в Московском юридическом институте. Но однажды ка-ак сказанули. Перед заседанием комиссии по распределению в институте проинструктировали: "Станут спрашивать, где бы хотел работать, отвечай: "Я иду к Анне Ивановне". К "Анне Ивановне" он попал через Старую площадь, подъезд номер 3. Там Короткову объявили, что решением ЦК он зачислен на работу в разведку.
    ...Хайнц Фельфе в отличие от Короткова ужасов войны, по существу, не видел. Пробыв на фронте всего десять дней, он с тяжелой формой пневмонии слег в госпиталь и был комиссован. Тоже получил юридическое образование. Примерно в то время, когда Коротков, пробившийся на фронт 15-летним мальчишкой, в кромешном аду Курской дуги эвакуировал с поля боя наши горящие танки, Фельфе переступил порог VI управления РСХА - Главного управления имперской безопасности. Перед ним открылись врата ведомства Шелленберга, руководившего политической разведкой. Вскоре Фельфе становится начальником отдела Швейцарии и Лихтенштейна. Спустя короткое время после назначения Шелленберг вызвал Фельфе для личной беседы. Фельфе знал почти наверняка, что речь пойдет о его рапорте Гиммлеру. В нем предлагалось провести исследовательские работы по изготовлению гормонального препарата, который можно было бы выгодно продавать в Швейцарии и за счет этого обеспечивать разведку дефицитной валютой.
    - Ах, это вы, Фельфе, вот вы какой, - сказал приветливо, но без интонаций кота Матроскина в голосе Шелленберг. - Ну что ж, вы неплохо начинаете. В 25 лет начальник отдела. Поздравляю. Могу обрадовать, ваш рапорт одобрен рейхсфюрером.
    - Наверное, вы, Виталий Викторович, присматривались к Фельфе с не меньшим интересом, чем Шелленберг?
    - Он запомнился как обстоятельный, серьезный, думающий над каждым словом человек, просчитывающий свои действия на несколько шагов вперед. В небольшой группе завербованных нами агентов, с которой Фельфе был связан, он был неформальным лидером.
    В разведке любви с первого взгляда не бывает. Но с Герхардом - это был первый псевдоним Фельфе, который потом в целях конспирации заменили на Курт, - мы нашли общий язык быстро. Профи!

    Как мы таранили "несбиваемого" Гелена

    Про любовь Виталий Коротков вспомнил весьма кстати. Потому что вербовка агента - материя едва ли не более тонкая и сложная, чем прелюдия назревающего романа. Было решено действовать через агента-немца Ганса Клеменса, старого приятеля Фельфе. Он мог позволить себе говорить с Фельфе откровенно, без заходов издалека. В конце лета 1950 года они встретились за ужином в ресторане. Клеменс в пылу разговора надавил на болевую точку Фельфе: "Хайнц, я давно тебя знаю и не собираюсь агитировать. У тебя своя голова. Но русские не доказывают немцам, что они дерьмо".
    Подразумевалось: в отличие от американцев и англичан. Полуторагодовое пребывание в английском плену оставило в душе Фельфе тяжелый осадок. Помнил Фельфе и о том, что вплоть до образования ФРГ в 1949 году раскольниками в вопросе германского единства выступали именно западные державы, в то время как Советский Союз выступал за целостность Германии.
    Фельфе поставил условие: он должен был лично встретиться с сотрудниками советской разведки. Месяц спустя встреча состоялась, и у Фельфе больше не было сомнений. Перед ним была поставлена задача: искать возможность для проникновения в органы полиции и спецслужб ФРГ.
    Старые связи сработали, и уже 15 ноября 1951 года Фельфе приступил к работе в ОГ - "Организации Гелена", названной по имени "отца" этой разведывательной службы, переименованной позже в БНД. Рейнхард Гелен являлся ее бессменным руководителем до 1968 года. В 1961 году, когда в мире разразился грандиозный скандал по поводу сбитого над СССР американского самолета-шпиона У-2, журналисты терзали вопросом западногерманских политиков: не собирается ли ФРГ приобретать У-2 у американцев? Один из ответов запомнился всем: "Зачем? У нас есть Гелен. И он несбиваемый".
    Тем не менее "несбиваемый" Гелен, видимо, слишком высоко витал в облаках. В 1955-м Гелен поручает советскому агенту Фельфе руководить всей контрразведывательной работой БНД против СССР на территории Западной Германии.

    Перепил ли канцлер оливкового масла?

    Это был вообще примечательный год. Впервые после войны в Советский Союз прибыл с официальным визитом канцлер ФРГ Конрад Аденауэр. БНД активно участвовала в подготовке этой поездки. От Герхарда в Центр поступали очень ценные агентурные сведения. Он, в частности, сообщал, что канцлер в вопросах разрядки намерен проявлять максимальную осторожность, что основная его цель - он даже видит в этом свою историческую миссию - добиться от Советского Союза освобождения немецких военнопленных. Особое значение имела информация Герхарда о том, что Аденауэр крайне отрицательно относится к установлению дипотношений с СССР, поскольку в такой ситуации ФРГ пришлось бы отказаться от претензий на "единоличное представительство" немецкой нации. В результате Москва заранее знала, как правильно построить политический "торг". Герхард сообщал даже о рекомендациях генерала Гелена Аденауэру по поводу "коварства" русских. На прощание тот посоветовал канцлеру выпивать перед официальными приемами немного оливкового масла, поскольку русские, чтобы добиться большей сговорчивости партнеров, любят накачивать их алкоголем.
    Не знаю, перепил ли канцлер оливкового масла или, напротив, не допил, но дипломатические отношения были установлены.

    "Клоповник" в советском торгпредстве

    С помощью Фельфе нашей разведке удалось нанести БНД в буквальном смысле оглушительный удар. Совместно с ЦРУ служба Гелена провела операцию по установке подслушивающей техники в новом здании советского торгпредства в Кельне. Бесконечная гирлянда микрофонов - десятки! - была подключена к находящейся под штукатуркой внутренней электропроводке. В здании напротив расположился стационарный пункт подслушивания. Но после вселения советских сотрудников БНД в полном недоумении хлопала своими электронными ушами. Фельфе, руководитель операции, заблаговременно предупредил о ней советских друзей. В торгпредстве побывала группа технических специалистов нашей разведки и пропустила через весь этот "клоповник" (немцы называют "жучки" "клопами") электрозаряд такой силы, что все электронные насекомые сдохли.

    Русские "под колпаком" и околпаченный Гелен

    - От работы с Фельфе я, поверьте, получал не просто удовлетворение - удовольствие, - рассказывает Виталий Викторович. - После каждой встречи лежит перед тобой кипа документов, которые нужно не просто перевести, но и полностью обезличить - так, чтобы ни одна душа на свете не догадалась, от какого источника они попали к нам. Скучная в общем-то работа, а душа поет. Потому что на документах сплошь и рядом "совершенно секретно" или "космик" - это был уже натовский гриф сверхсекретности. Мы получали от Фельфе важнейшую информацию самого разного характера. Но одной из главных его заслуг было то, что за все десять лет его сотрудничества с нами ни один наш разведчик не был арестован западногерманскими спецслужбами. Именно благодаря своевременной информации Фельфе, ревностного сотрудника службы Гелена.
    ...Однажды для передачи подобной информации у Хайнца Фельфе не оказалось ни времени, ни возможности. Арест советского разведчика Павлова, работавшего под "крышей" торгпредства, был вопросом одного-двух дней. Он работал с подставой, и его намеревались взять с поличным на месте встречи. Фельфе получил указание усилить телефонный контроль за торгпредством и квартирой Павлова. Предупредить его звонком было равносильно провалу. Нужно было придумать неординарный ход. Фельфе вспомнил о техническом сотруднике торгпредства Маркове, которого знал в лицо и который уже длительное время ходил "чистым", без сопровождения "наружки". Маркова предстояло перехватить в безопасном месте по пути домой или на работу, предварительно перепроверив, что за обоими нет "хвоста". Когда их машины, поравнявшись, остановились на светофоре, Фельфе бросил в открытое окно автомобиля Маркова письмо...

    Минифон и с чем его едят

    - Такая импровизация могла печально закончиться для Фельфе. А вы сами, Виталий Викторович, когда-нибудь были близки к провалу?

    - Полный провал случился у меня однажды в Москве. Но вспоминаю я о нем всегда с улыбкой. Разведчики иногда тоже любят поиграть в разведчиков. Мы с приятелем часто встречались в одном из московских скверов. Один из нас при этом обязательно произносил известный кинопароль: "У вас продается славянский шкаф?". Следовал соответствующий отзыв. Как-то раз сидевший рядом на скамейке гражданин просто подскочил при этих словах и прямиком - к милиционеру. Тот подошел, козырнул. Пришлось предъявить удостоверение...
    С Фельфе мы чаще всего встречались в Восточном Берлине. Но я ездил на встречи с Хайнцем и прямо из Москвы. И необязательно в Германию. Однажды мы встретились в Австрии, в Зальцбурге. У дома-музея Моцарта должны были установить визуальный контакт. Это когда ты в течение 10 секунд должен "встретиться глазами" с человеком - в определенный час и в определенном месте. Дальше оба следуют на расстоянии до установленной точки. Так мы дошли до парковки, где Фельфе оставил машину. Поехали. В курортном местечке устроили в лесочке пикничок. Скатерть-самобранку сервировали не только термосом и легкой закуской, но и минифоном - прообразом компактного магнитофона. Вместо пленки - тонкая проволока. Одной катушки хватало на шесть часов работы. В каблуках у меня, кстати, были контейнеры для двух катушек на случай контроля при вылете из Вены. Даже диппаспорт, если вы не знали, не всегда спасает от личного и даже телесного досмотра.
    Разговор предстоял долгий. Я раскрыл блокнот с вопросами, зафиксированными на бумаге тайнописью. Хорошо сидим, но вдруг видим, как по шоссе прямо к нам идет человек в военной форме, с оружием в руках. У нас обоих дыхание перехватило. Минифон спрятали, блокнот убрали, кофе в чашки разлили: мы, мол, тут туристы на привале. А это, оказалось, лесник. Егеря в Австрии носят форму, очень похожую на военную.
    Лесник обменялся с Хайнцем какими-то репликами и пошел дальше. Нас же как ветром сдуло. Вдруг этот лесник про двух странных типов в лесочке сообщит куда следует? Такая практика в Австрии довольно развита. Тут уж будешь рад-радешенек, если подумают: а, голубые... А если нет?

    "Убедительной версии провала нет"

    - В ноябре 1961 года Хайнц Фельфе был арестован. Все ли ясно относительно причины его провала?
    - Для меня убедительной версии провала нет. Но я все же склоняюсь к тому, что анализ утечки информации, срыв операций заставили руководство БНД искать источник. Думаю, сыграло роль и другое обстоятельство. Незадолго до ареста Фельфе на Запад через Берлин сбежал Сташинский - человек, который, в частности, ликвидировал в 1959 году лидера украинской эмиграции Степана Бендеру. Перед Фельфе была поставлена задача: выяснить, где он находится и что говорит. А тот оказался у американцев. Фельфе вынужден был пробиваться туда, куда по всем законам конспирации ему лезть не следовало. Возможно, эта его активность и привлекла к нему внимание.
    - Было ли у вас предчувствие беды?
    - Были выводы, сделанные на основе анализа поступившей информации. Они заставили меня поставить вопрос о необходимости консервации Фельфе. Ему бы следовало затаиться на год-два.
    Я доложил начальнику отдела, он - начальнику разведки. Тот сказал: "В ближайшее время приедет руководитель берлинского представительства. Мы этот вопрос обсудим". Обсудили. Шеф представительства в Берлине отреагировал так: "Мы в курсе. Я считаю, нужно продолжать работу". Продолжение было недолгим...
    - Готовилась ли советская разведка оказать Фельфе помощь при организации побега?
    - Нет. Но она выполнила свой долг. Мы ведь говорили Хайнцу: "Если, не дай Бог, будешь арестован, ты должен твердо знать - мы тебя не бросим в беде". И слово сдержали. Хотя пришлось ему, конечно, несладко. Ему же дали срок на всю катушку, 15 лет. Это высшая мера наказания в ФРГ, где нет ни смертной казни, ни пожизненного заключения.
    Попытки обмена предпринимались СССР и ГДР с 1962 года. В 1964-м уже и правительство ФРГ не возражало против него. Но каждый раз, когда испрашивалось мнение руководства БНД, Гелен говорил: "Нет".
    - Вы больше не виделись с Фельфе?
    - Однажды. И совершенно случайно. В одной из берлинских парикмахерских. Бросились друг другу в объятия. Поговорили. А потом расстались. Ну у нас, видите ли, нормы жизни таковы: если у тебя уже другой участок работы, то настоящее общение на основе прежних профессиональных контактов исключается...
    - И вы даже по рюмашке не подняли?
    - Нет, - ответил Виталий Викторович, как бы извиняясь...
    Но уж будьте уверены - поднял в эти, знаменательные для разведчика дни. За свой звездный час.

    Личное дело

    Виталий Викторович Коротков родился в 1927 году в Полтаве. Участник Великой Отечественной войны. Окончил Московский юридический институт.
    В разведке с 1951 года. В 1952 году направлен в немецкий отдел. Многократно выезжал в долгосрочные командировки в Австрию и Германию. Службу закончил в 1991 году заместителем начальника одного из управлений ПГУ (внешняя разведка) КГБ СССР. Полковник в отставке. Ответственный секретарь Региональной общественной организации "Ветераны внешней разведки".

    Дословно

    Из совсекретного документа о первых результатах работы Фельфе-Герхарда на советскую разведку:
    "С помощью Герхарда выявлен ряд геленовских разведчиков и агентов. В целях обеспечения безопасности Герхарда арест выявленной агентуры не производился. В отдельных, вызванных оперативной необходимостью случаях осуществлялась перевербовка агентов Гелена с целью их использования в наших оперативных и дезинформационных акциях".
    О пользе курения для государства
    - Какими спецсредствами пользовался Фельфе?
    - Помимо банальной для нашей среды камеры "Минокс" мы снабдили его зажигалкой-фотоаппаратом. Были у нас умельцы, которые такие вещи делали. Дал прикурить человеку - портрет готов. Или сам прикурил. Изображение получается достаточно четкое. Курение, конечно, вредит здоровью, но может быть полезно государству. Был портсигар, которым можно было переснимать текст, проводя им по листу бумаги. Фельфе мог принимать наши шифровки по радио. "

    источник- http://www.flb.ru/info/5405.html


    Его опознал слепой

    Эйхман был арестован в Аргентине израильской разведкой и в 1961 году осужден в Израиле на смерть
    AP

    В соответствии с Законом о раскрытии информации о военных преступлениях нацизма Центральное разведывательное управление США приняло решение снять гриф секретности со 174 единиц хранения из своего архива. Как было объявлено на пресс-конференции, состоявшейся 6 июня в здании Национального архива США, отныне исследователям и всем желающим доступны примерно 27 тысяч страниц документов ЦРУ в дополнение к 60 тысячам, рассекреченным ранее.

    Корпус этих материалов включает и именные папки, в которых собраны сведения о конкретных лицах. На одной из таких папок стоит имя Адольфа Эйхмана – главного исполнителя «окончательного решения еврейского вопроса». На другой – Хайнца Фельфе, нациста, после войны ставшего агентом советской разведки.

    Кто информировал Моссад?

    История поисков и похищения Адольфа Эйхмана описана десятки раз как непосредственными участниками событий, так и историками. Тем не менее в ней по-прежнему много белых пятен. Документы, опубликованные группой исследователей во главе с профессором Университета штата Вирджиния Тимоти Нафтали, проливают новый свет на эти события. Американские газеты подали новость как разоблачение – дескать, США знали местонахождение Адольфа Эйхмана, но ничего не сделали, чтобы привлечь его к ответственности. В телефонном разговоре со мной Тимоти Нафтали разъяснил:

    – Позиция США заключалась в том, чтобы переложить ответственность за поимку объявленных в розыск нацистов на Западную Германию. ЦРУ не имело указания искать Эйхмана, и документы вполне ясно говорят о том, что этот вопрос ЦРУ в конце 50-х годов не интересовал.

    – Вы утверждаете, что ЦРУ узнало от западногерманской разведки (BND) имя, под которым живет в Аргентине Эйхман, в 1959 году. Но есть сведения, что Эйхман был опознан гораздо раньше, и Моссад получил эту информацию от той же немецкой разведки…

    – Немецкая разведка не передавала эту информацию Моссаду. Был такой генеральный прокурор земли Гессен Фриц Бауэр – именно он сообщил израильтянам об Эйхмане. Однако он, по крайней мере согласно израильским источникам, не указал псевдоним Эйхмана. Позднее – по-моему, это был 1959 год – Бауэр передал им и псевдоним, но израильтяне прервали поиски Эйхмана в 1958 году. Кроме того, Фриц Бауэр не имел статуса официального представителя западногерманского правительства. Мы нашли в архиве документ, в котором сказано, что уже после того, как Эйхмана поймали, Бауэр выражал сожаление госдепартаменту США по поводу того, что власти ФРГ распорядились данными об Эйхмане не лучшим образом. Не существует абсолютно никаких документальных свидетельств того, что он выступал посредником от имени BND. Нет также никаких подтверждений того, что израильтяне получили псевдоним Эйхмана в 1957 году. Именно по этой причине они прекратили поиски. И я считаю эту версию убедительной. Существует три книги воспоминаний бывших агентов израильской разведки, принимавших участие в этой операции, я просмотрел все источники на эту тему – все они говорят о том, что псевдоним был ключевым элементом, которого не хватало Моссаду. Западные немцы получили имя, которое фонетически почти не отличалось от того, которым пользовался Эйхман, – и это было то самое недостающее звено, которого не хватало израильтянам и которое они искали в марте 1958 года…

    Но откуда Фриц Бауэр получил свою информацию? И так ли уж было важно для охотников за Эйхманом, что Бауэр не уполномочен немецким правительством передавать эти сведения Израилю?

    Человек с татуировкой под мышкой

     Оберштурмбаннфюрер СС Карл Адольф Эйхман возглавлял отдел IV D4 Главного управления имперской безопасности (RSHA), созданный специально для исполнения «окончательного решения», и был непосредственным организатором геноцида евреев в Европе. Его последней крупной операцией стала депортация около полумиллиона венгерских евреев в лагеря смерти после того, как в марте 1944 в Венгрию были введены немецкие войска с тем, чтобы не допустить ее выхода из войны. Когда союзная авиация разбомбила железную дорогу Будапешт – Вена, Эйхман велел гнать евреев к границам рейха пешим порядком. В дни обороны венгерской столицы он поставил евреев в живую цепь длиной восемь километров – они грузили боеприпасы на трамваи, доставлявшие их на передовую.

    Прокурор из ФРГ Фриц Бауэр передал Моссаду адрес нацистского преступника Адольфа Эйхмана
    AP
    Эйхман покинул Будапешт накануне Рождества под советским артобстрелом. Он нашел шефа RSHA Эрнста Кальтенбруннера в австрийских Альпах, в курортном городишке Альтаузе у подножия горы Лозе. Группенфюреру было уже на все наплевать. Тогда Эйхман решил организовать партизанскую войну. Эйхман простился с семьей и вручил жене и каждому из трех сыновей капсулу с синильной кислотой. С остатками войск СС он двинулся в горы. Несмотря на обильные снегопады, отряд поднимался все выше по леднику Раттенбах, пока его не нагнал курьер с приказом Гиммлера. Надеясь заключить сепаратный мир на Западе, рейхсфюрер приказал не вступать в бой с союзниками. «Похоже, все было кончено, – пишет Эйхман об этом моменте своей одиссеи. – Американцы были уже в Бад-Ишле, неподалеку, и, как мы слышали, наши девушки танцевали с ними на базарной площади». «Я потерял вкус к жизни», – горько добавляет он.

    А потом к Эйхману явился один из самых надежных офицеров и сказал: «Оберштурмбаннфюрер, вы объявлены в розыск как военный преступник. Вы, но не мы. Вы окажете нам величайшую услугу, если покинете нас, а мы выберем себе другого командира». Так Эйхман и сделал.

    Через несколько дней его вместе с адъютантом задержал американский военный патруль, он назвался вымышленным именем и был помещен в лагерь в Обердахштеттене в Баварии. В плену Эйхман вел себя крайне осмотрительно и осторожно. Как он сам объяснял впоследствии, он не мог отрицать своей принадлежности к СС из-за татуировки под мышкой и потому назвался лейтенантом 22-й бронекавалерийской дивизии СС (у всех без исключения военнослужащих СС под левой мышкой была татуировка, обозначающая одной буквой группу крови; 22-я добровольческая дивизия СС «Мария Терезия» была сформирована из венгерских фольксдойче и воевала на Восточном фронте, а затем обороняла Будапешт). Он назвал себя Отто Экманом с таким расчетом, что если кто-то из прежних знакомых окликнет его по имени, то «Эйхман» прозвучит для американского уха почти так же, как «Экман».

    Тем временем в Нюрнберге на процессе главных немецких военных преступников 3 января 1946 года дал показания гауптштурмфюрер Дитер Вислицени – непосредственный подчиненный Эйхмана, работавший с ним в Греции, Словакии и Венгрии (экстрадирован, осужден и казнен в Чехословакии в 1948 году). Узнав содержание этих показаний, Эйхман решил немедленно бежать и спустя двое суток исполнил замысел. Под чужим именем он осел близ Бремена, работал на ферме, затаился. В 1948 году по длинной цепочке надежных людей, создавших тайную сеть под названием ODESSA (Organisation der ehemaligen SS Angehoerigen – «братство бывших членов СС»), его прошение об убежище достигло аргентинского консульства в Генуе. Эйхман получил право въезда в Аргентину, истекавшее через два года.

    Профессия – техник

     В начале 1950 года Эйхман собрал чемодан и в группе из четырех человек тайно перешел австрийскую границу. При переходе австрийско-итальянской границы в Альпах двое из четырех были задержаны. Эйхман с уцелевшим товарищем продолжил путь и добрался до Генуи. Там в представительстве Международного комитета Красного Креста его встретил монах-францисканец, выдавший ему нансеновский паспорт беженца на имя Риккардо Клемента. Священник этот, выходец из Венгрии, настоятель генуэзского храма Святого Антония Эдуардо Дёмотер, известен как ближайший сотрудник епископа-австрийца Алоиза (Луиджи) Худаля. Тот во время войны окормлял немецкоговорящих католиков Рима, а впоследствии стал главным организатором «крысиной тропы» для эвакуации бывших нацистов из Европы. Худаль содействовал бегству от правосудия множества военных преступников, включая врача-изувера Йозефа Менгеле и коменданта лагеря Треблинка Франца Штангля.

    14 июня 1950 года аргентинское консульство в Генуе поставило в паспорте новоявленного Риккардо Клемента бессрочную визу. Спустя ровно месяц Эйхман сошел с борта парохода Giovanna C в Буэнос-Айресе. «Профессия?» – спросил его чиновник иммиграционной службы. «Техник», – ответил прибывший. По аргентинским правилам его имя транслитерировали по-испански. Иммигрант стал называться Рикардо – с одним «к».

    «Лишь об одном я жалею, – писал впоследствии Эйхман. – Не будь я в тот момент так подавлен, я бы мог сделать больше для своей жены и детей». Он имел возможность эвакуировать семью в любую страну по выбору. Принимая участие в конфискации еврейских ценностей, мог, подобно главарям рейха, сколотить состояние. Но он был бескорыстным борцом за арийскую идею. Кроме капсул с ядом, он оставил семье лишь мешок муки. В Аргентину приехал с пустыми руками. Не голодал благодаря бывшим соратникам, но и не процветал.

    Через два года он вызвал жену и детей. Они никогда не меняли своих имен, оставаясь Эйхманами. Четвертый сын у Эйхманов родился уже в Аргентине. Семейство пыталось открыть свое дело – то прачечную, то магазин, одно время разводило кроликов и кур, но ни на одном поприще не преуспело. В конце концов Эйхман поступил конторщиком на завод Mercedes-Benz в пригороде Буэнос-Айреса. На этой службе он встретил 1958 год.

    Эйхмана нашла не израильская, не немецкая, не американская и вообще никакая не разведка. Человек, опознавший его, никогда в жизни с ним не встречался и был слеп на оба глаза. В Буэнос-Айресе еще с 1938 года жил немецкий беженец Лотар Германн. Как социалист, он еще до войны провел несколько месяцев в концлагере Дахау, а как наполовину еврей, после погромов Хрустальной ночи решил не искушать судьбу и перебрался за океан. Он потерял зрение уже в Аргентине вследствие побоев, которые перенес в гестапо. Дочь Германна, красавица Сильвия, познакомилась с молодым немцем по имени Клаус Эйхман – это был старший сын Адольфа Эйхмана.

    адвокат Хайнца Фельфе, в 1963 году обвиненного в сотрудничестве с СССР
    AP
    В 1957 году во Франкфурте начался судебный процесс бывших нацистов, за которым Лотар Германн следил по газетам. Главным обвинителем на процессе был Фриц Бауэр – еврей и социалист, успевший перед войной эмигрировать в Швецию, где он вместе с будущим федеральным канцлером Вилли Брандтом занимался антинацистской пропагандой. В судебном заседании часто звучало имя Адольфа Эйхмана. По некоторым деталям Лотар Германн стал догадываться, что отец бойфренда ее дочери – Адольф Эйхман. Германн написал прокурору Бауэру, получил от него описание внешности Эйхмана и с помощью дочери убедился в том, что его догадка верна. 

    В документе, на который ссылается д-р Нафтали, псевдоним транслитерирован неточно – Clemens вместо Klement, но историк считает, что этого было достаточно. Тем не менее агенты Моссада выследили и тайно вывезли Эйхмана лишь в мае 1960 года.

    Германн не знал псевдонима Эйхмана, вернее, сообщил неправильный псевдоним – Франсиско Шмидт, потому что так звали владельца дома, в котором жил Эйхман, но который не был его собственностью. Но ведь зато Лотар Германн установил точный адрес Эйхмана. Почему же Моссад, получив эти сведения от прокурора Бауэра, не выследил Эйхмана тогда же? В архивах ЦРУ ответа на этот вопрос нет.

    Нацист на службе у Лубянки

    В подборке рассекреченных документов немало информации о бывших нацистах, работавших после войны как на американскую, так и на советскую разведку. Эти материалы тоже стали поводом для обличений ЦРУ, которое, дескать, пользуется аморальными методами в своей работе. Самый яркий пример – это, конечно, Организация Гелена, прообраз западногерманской разведки, созданной бывшим генералом абвера Рейнхардом Геленом при содействии США. Почему американская разведка воспользовалась услугами генерала Гелена невзирая на его прошлое?

    На этот вопрос мне ответил профессор Университета штата Огайо Норман Года:

    – Когда вы нанимаете людей в разведку, необходимо иметь в виду, что они всегда преследуют свои собственные цели и не обязательно работают на вас – они работают на себя. Среди подчиненных Гелена было много людей, лояльных Гитлеру. Они никогда не работали на американцев. У них была собственная программа, собственные, целиком немецкие цели – воссоединение Германии, повышение обороноспособности и прочее в том же роде. Гелена взяли на работу, потому что Гелен оказался под рукой. Забавно, что Гелен никогда не добыл никакой действительно ценной информации. Все, что он говорил о России во время войны, оказалось неверным. Он был просто ужасным разведчиком. То же самое можно сказать о большинстве офицеров СД и гестапо, работавших с Геленом, – они были очень плохими сотрудниками разведки. Пока шла война, они получали разведданные посредством пыток на допросах. При нацистском режиме они никогда всерьез не занимались разведкой, не стали они хорошими шпионами и во время холодной войны. Но они, и только они, были под рукой, их взяли на безрыбье. Гелен к тому же обещал предоставить американцам сведения о Красной Армии, о которой американцы не знали почти ничего, и по этой причине он оказался привлекателен.

    Первоначально Организация была создана и финансировалась Сухопутными войсками США, и с американской стороны за ней присматривали буквально считанные люди. В сущности, они просто исполняли функции кассиров и вообще не знали, кто состоит в подчинении у Гелена. В 1949 году Сухопутные войска уже не могли себе позволить содержать Организацию Гелена, и ЦРУ должно было выбирать – взять ли ее под свой контроль или просто предоставить ее самой себе. В ЦРУ выбрали первое, потому что понимали: если они этого не сделают, Организация Гелена все равно будет существовать, но бесконтрольно.

    – ЦРУ всегда хотело знать, кто работает у Гелена, и иметь послужной список каждого, – продолжает Года. – Американская разведка опасалась, что чем больше в подчинении у Гелена будет военных преступников, тем проще советской или восточногерманской разведке шантажировать их. Поэтому ЦРУ постоянно запрашивало у Гелена списки личного состава Организации, но он таких списков не предоставил. Так что отношения между ЦРУ и Геленом всегда были сложными. ЦРУ даже имело своих осведомителей внутри Организации, о существовании которых Гелен ничего не знал...

    Одним из самых известных агентов советской разведки в Организации Гелена был Хайнц Фельфе. Его подробное досье обнаружилось среди рассекреченных документов. С этим досье работал как раз профессор Года.

    Отношения между американской разведкой и бывшими нацистами исследует группа ученых, в числе которых Норман Года (крайний справа) и Тимоти Нафтали (рядом с ним)
    AP
    Хайнц Фельфе родился в Дрездене в 1918 году. Вступил в гитлерюгенд еще до прихода Гитлера к власти, а в 1936 году, 17 лет от роду, вступил в СС. Во время войны он сначала работал в уголовной полиции, а затем стал сотрудником внешней разведки и был направлен в Швейцарию, оттуда в Нидерланды, где и сдался англичанам, после чего в течение трех лет был агентом британской разведки в Кельне. А потом поступил на службу к Рейнхарду Гелену.

    Я спросил профессора Года:

    – Уже после того, как он отбыл тюремный срок за шпионаж, Фельфе поселился в Восточной Германии и написал книгу мемуаров, из которых можно заключить, что он всегда симпатизировал коммунизму и стал советским шпионом по идеологическим мотивам. Каковы были его истинные мотивы?

    – Я думаю, один из таких личных мотивов – разрушение Дрездена, внушавшее Фельфе гнев. Двое коллег Фельфе по Организации Гелена, как и он работавшие на КГБ, тоже были родом из Дрездена. Другой мотив заключался в том, что советская разведка хорошо ему платила – гораздо больше его зарплаты. У Фельфе была вилла, квартира, наполненная множеством дорогих вещей, прекрасная машина, он вел образ жизни, явно превышающий возможности служащего его ранга. Но помимо денег, это был еще авантюризм: по крайней мере, так считало ЦРУ. Знаете, быть двойным агентом, рисковать, занимая высокий пост, – это сильно щекочет нервы. Но никогда никто не предполагал, что он симпатизировал коммунизму. После того как он вышел на свободу в 1969 году, он поселился в Восточной Германии, и, возможно, его мемуары там не вышли бы, не напиши он о своих симпатиях к коммунизму. Думаю, ему нравился авторитаризм, но убежденным коммунистом он определенно не был. Его личное дело офицера СС, напротив, говорит о том, что он был убежденным нацистом.

    – Подчиненные не раз докладывали Гелену о своих подозрениях относительно Фельфе. Но генерал им не верил. Почему?

    – Мы не имели доступа к немецким архивам, мы работали только с документами ЦРУ. Поэтому мы знаем только то, что знало ЦРУ. Управление поначалу старалось внедрить своих агентов в Организацию Гелена, чтобы понять, кого он берет на службу. А кроме того, ЦРУ дважды провело проверку после того, как Фельфе был арестован и осужден. В итоге появилось два разных объяснения. Первое – что Организация Гелена и лично Гелен просто не проверяли людей, которых они нанимали, достаточно тщательно, вследствие чего практически с первых дней существования Организации в ней работали несколько агентов МГБ. Вторая теория ЦРУ состоит в том, что Фельфе попал в Организацию, а затем успешно поднимался по служебной лестнице благодаря своим начальникам, которые уже сотрудничали с МГБ. В ЦРУ были убеждены, что одним из таких агентов был непосредственный руководитель Фельфе в тот момент, когда он поступил на службу в Организацию. Это был бывший офицер абвера Оскар Райле. (Книги Оскара Райле Geheime Ostfront и Geheime Westfront изданы в России в 2002 году под одной обложкой и общим заголовком «Тайная война». – В. А.) Американцы также считали агентом советской разведки Вильгельма Кришбаума, который командовал Секретной полевой полицией абвера на Восточном фронте; Кришбаум тоже был непосредственным начальником Фельфе. Так что отчасти проблема заключалась в том, что никто внимательно не изучал прошлое сотрудников Гелена. Организация ведь создавалась просто по принципу личного знакомства – на работу брали тех, кого знали по войне, и собственной безопасностью никто не занимался.

    Норман Года не назвал третьего приятеля Фельфе, Ганса Клеменса. Клеменс был начальником гестапо в Дрездене, затем его перевели в Рим. В самом конце войны он отдал приказ о казни 335 итальянцев. За это Клеменс получил четыре года тюрьмы. Освободившись, он вернулся в родной Дрезден, находившийся в советской зоне оккупации. Жена призналась ему, что стала любовницей полковника советской госбезопасности. Гестаповец и чекист встретились и поговорили по-мужски. Так был завербован Клеменс. Он получил от полковника направление в штаб-квартиру Гелена, где отделом кадров заведовал уже знакомый нам Вильгельм Кришбаум. А Клеменс, в свою очередь, взял на работу Фельфе и свел его со своими лубянскими кураторами. Так советские агенты из числа бывших нацистов трудоустраивали друг друга.

    Владимир АБАРИНОВ  источник - sovsekretno.ru/magazines/article/1614