Домой   Кино   Мода   Журналы   Открытки    Опера   Юмор  Оперетта   Балет   Театр   Цирк  Мои архивы

Театральные истории

1  2  3  4

МАРИЯ ИВАНОВНА БАБАНОВА

Мир музыкальных образов моего детства был волшебным и вобрал в себя странным образом соединившиеся в целое: искусство персидских суфиев и "Болеро" Равеля, азербайджанские мугамы и "Ученика чародея" Дюка, "Лебединое озеро" любимейшего Чайковского и голоса Качалова, Тарханова, Турчаниновой, Пашенной, Андровской …

Среди этих драгоценных звукомузыкальных россыпей голос Марии Ивановны Бабановой по тембру - благородно-холодный, отстранённый, а по интонации и глубоко внутреннему смыслу - проникновенно-романтический, страстно-горячий гимн любви, родившийся в королевстве одиночества избранных.

Голос Марии Бабановой, - кого бы она ни читала - Андерсена, Уайльда, Экзюпери…- совершенно сливается с их собственными голосами, вторит им, поёт ту же великую песню. Искусство Бабановой-чтицы, бесплотное, остающееся в памяти на всю жизнь, как первое горе, делает необязательным чтение самих текстов. Ведь Бабанова прилетала на Землю с той же планеты, что и все великие грустные романтики-мечтатели. В её искусстве живёт любовь, чуждая всякой телесности. Увидев Бабанову на сцене только в последней её театральной роли, узнав её лично в последний год её жизни, я храню в моей душе её искусство как фамильную драгоценность - знак памяти о моих духовных предках, знак причастности к моему духовному роду.

Петля

Они встретились в Москве. Геннадий ШПАЛИКОВ и Инна ГУЛАЯ. Он — москвич, поэт и сценарист, она — актриса. Оба молодые, красивые, талантливые, успешные, знаменитые.

ТОЛЬКО что с триумфом прошёл фильм «Я шагаю по Москве» по сценарию Шпаликова (дипломная работа во ВГИКе). А шпаликовское стихотворение, сочинённое для картины, стало культовым: «А я иду, шагаю по Москве» — радостный гимн столице, молодости, надежде, жизни.

Когда засыпают памятники

ОН БЫЛ фантастически популярен в 60-е — невероятно обаятельный, остроумный, весёлый, с гитарой через плечо и шампанским в авоське, везде желанный гость, душа компании, настоящая звезда. «И самый хороший, и самый умный, и талантливый, и полосатый, в полосатой рубашечке, и такой красивый и любимый всеми девушками Москвы. Да и не только Москвы — других городов тоже» — это всё хоть и в шутку о нём, но правда. А Белла Ахмадулина считала, что он «особенно сияющ и рождён для радости».

Первой его женой была талантливая вгиковка и сценаристка Наталья Рязанцева. Студенческий роман: компании, капустники, посиделки за полночь, весёлые песни, прогулки по городу (ул. Арбат и Горького, Маяковка, Садовое и бульвары, Патриаршие и Чистые пруды). Шпаликов любил раннее утро, «когда просыпаются дворники и меняются постовые милиционеры», «когда засыпают памятники», Пушкин и Маяковский, и пусты эскалаторы в ночном метро. И свою девушку под дождём из фильма «Я шагаю по Москве», застигнутую грозой, вымокшую и счастливую, с туфлями в руках идущую босиком по лужам, он тоже увидел на улице.

Но по огромной влюблённости брак скоро, правда, без особых трагедий, распался. «Мы ничего не сделали, чтобы жить вместе, держась друг друга, — написал он потом в дневнике. — Так не получается, не выходит почти ни у кого… и, может быть, следует на это плюнуть, потому что жизнь опровергает все самые лучшие душевные союзы, а ещё чаще они сами распадаются…» Но распался и его второй звёздный брак — с Инной Гулая. Даже среди сонма московских кинокрасавиц она выделялась чем-то помимо красоты -особым светом, нежностью, лучистостью. Некоторым она напоминала ангела. Да и на экране это чувствуется. В «Тучах над Борском», где её героиня, молоденькая, чистая, ясная, попадает в секту. И в главном её фильме «Когда деревья были большими» (режиссёр Лев Кулиджанов), где она играла Наташу.

Лекарство, не умеющее лечить

СОШЛИСЬ два человека, и впереди, казалось, их ждало только счастье, так много было им дано и так много обещала жизнь. Безбытность, безденежье? Ерунда! То поколение умело жить свободно и счастливо и без гроша в кармане. Но у Шпаликова появились серьёзные проблемы — цензурные запреты. Фильм Марлена Хуциева «Застава Ильича» по его сценарию был изувечен. Возмущался публично сам Никита Хрущёв! Шпаликов присутствовал на том собрании, сидел и улыбался, чем ещё больше раздразнил вождя. Но у «идейно незрелого» героя тогда как раз родилась дочка Даша, и он в своё оправдание простодушно попросил аудиторию… ему поаплодировать! Что и было проделано. И вождь смягчился.

У Шпаликова с ранних лет было своё «лекарство от стресса» — поначалу застолья и компании, и это состояние «навеселе» только в радость. И ему, и окружающим. Но постепенно «лекарства» стало требоваться всё больше, а состояния радости оно приносило всё меньше. После стремительного взлёта в кино — простои, запреты, безденежье и долги, творчество «в стол», хотя писал он до конца жизни много и очень хорошо — и сценарии, и стихи. Но сценарии больше не становились фильмами, стихи не собирались в сборники. А единственный его режиссёрский опыт — фильм «Долгая счастливая жизнь» с Инной Гулая в главной роли и с Кириллом Лавровым — никакого успеха не имел и прошёл незамеченным.

Название фильма не стало пророческим. То, что прочили Шпаликову и Гулая -«долгой счастливой жизни» в кино, в браке и в судьбе, — не получилось ни у него, ни у неё. Застолья-посиделки, теперь уже на пару, вдвоём, становились опасными, вели к обострению отношений и без того непростых: ведь сошлись два таланта, две яркие личности, два взрывных и порой неуправляемых характера. Рождение дочки повлекло естественные проблемы, и не только бессонные ночи и пелёнки — Инна НЕ СНИМАЛАСЬ (актрису не утвердили ни на Офелию в «Гамлете», ни на Сонечку Мармеладову в «Преступлении и наказании»). Гену НЕ ПРИВЛЕКАЛИ К СЪЁМКАМ. Начались ссоры, бесконечные выяснения отношений.

Стихи Шпаликова (теперь изданные вместе с непоставленными сценариями, а тогда непубликуемые) становились всё драматичнее. Дневники — тоже. Он уходит из семьи. Праздника, которого они оба так ждали, не получилось. Жизнь, которая казалась обыкновенным чудом, обернулась чем-то некрасивым, недобрым, невыносимым. Он повесился на собственном шарфе в Доме творчества в Переделкине 1 ноября 1974 г. 

Сегодня Геннадий Шпаликов, проживший на свете, прошагавший по Москве ровно 37 «пушкинских» и «маяковских» лет, нуждается в подробном представлении, в напоминании. Инна Гулая, так и не оправившись после потрясения, лечилась в психиатрической больнице и, по предположениям, умерла, приняв смертельную дозу таблеток, в 1990 г., в 49 лет.

Говорят, на сберкнижке у Шпаликова осталось два рубля. «Завещаю вам только дочку — больше нечего завещать, — писал он в стихах, — всё, что на свете осталось, я именем Даши зову». Даша Шпаликова, дитя любви с грустными глазами, закончила актёрский факультет ВГИКа, снялась в фильме «Детская площадка». Дальше о ней — лишь слухи, чаще не самые отрадные.

Такое вот неснятое кино.

Марина МУРЗИНА
Фото РИА «Новости»  http://moskva.aif.ru/issues/761/38_01

У Леонида Гайдая был талисман - черная кошка на съемках

30 января легендарному режиссеру-комедианту Леониду Гайдаю исполнилось бы 85 лет. Леонид Иовович открыл в советском кино новый жанр народной комедии, в котором до него никто не работал. В советском кино было принято снимать идеологически выдержанные, скучные фильмы о партсобраниях, посевной, а Гайдай, выросший на фильмах с Чарли Чаплином и обожавший этого персонажа, мечтал снимать комедии - живые, веселые. Мечта осуществилась: его фильмы «Бриллиантовая рука», «Кавказская пленница», «Иван Васильевич меняет профессию» стали по-настоящему народными и любимы зрителями многих поколений. И, хотя коллеги-режиссеры и кинокритики не воспринимали всерьез творчество Гайдая, именно его ленты остались в истории кинематографа и по сей день. В память о мэтре мы собрали малоизвестные факты его биографии.

Отец сел в тюрьму за другого

Леониду Гайдаю было не просто пробиваться в кино с его национальностью, да еще судимостью отца. Хотя он-то знал семейную тайну. На самом деле его отец Иов (молодой парень) просто пожалел главу многодетной семьи, который пошел на ограбление, чтобы прокормить детей. Иов Гайдай стал свидетелем кражи и сначала проходил в качестве свидетеля, но потом благородно решил взять вину на себя и был сослан в Сибирь. Позже переехал в Иркутск, где вырос сын Леонид, будущий кинорежиссер. Он был необыкновенным - одаренным - ребенком. Мечтал играть на скрипке, но у родителей не было денег. В одном журнале он вычитал, как смастерить инструмент. С самодельной скрипкой отправился поступать в музучилище, но преподаватели зарубили абитуриента. Однако привычка Леонида копаться в журналах осталась на всю жизнь. Нина Гребешкова рассказывает, даже в отпуске Гайдай перебирал на чердаке дачи старые журналы, в которых находил детали для киношных персонажей, сюжеты для комедий. Так было с «Кавказской пленницей» и с «Самогонщиками».

Верил в приметы

Леонид Иовович всегда разбивал тарелку перед началом съемок. Однажды тарелка не разбилась, съемки отложили. Еще он верил в мистическую силу черных кошек, считал: они приносят удачу, потому и снимал их в каждой картине. В комедии «Иван Васильевич...» черный кот первым проникает из квартиры в царские палаты, в конце шапка Мономаха превращается в кота. В «Бриллиантовой руке» дикий черный кот появляется в страшном сне Козодоева (актер Андрей Миронов). Когда Шурик и Верзила ползут вдоль трубы, сталкиваясь нос к носу, они видят котенка. Всего на этих съемках были «заняты» девять хвостатых «артистов».

Не стал снимать Высоцкого

Гайдай был беспощаден даже к любимым артистам, если они не соблюдали дисциплину. Однажды на просмотр отснятого материала Моргунов пришел с компанией девиц нетрезвым и стал дерзить режиссеру. Гайдай выгнал актера с просмотра. Обиженный Моргунов заявил, что уходит от него. В оставшихся сценах «Пленницы» вместо него снимали дублера. С тех пор актер и режиссер не общались. У Гайдая должен был сниматься Владимир Высоцкий, его режиссер утвердил на роль Остапа Бендера. Но перед началом съемок Высоцкий запил, и Гайдай заявил: «Высоцкого снимать никогда не буду». Слово держал.

Платил актерам шампанским

Гайдай премировал артистов за находки, придумки. Яковлев хвалился, что придумал, когда и. о. царя садится на трон, герой Куравлева видит на ногах «царя» сандалии. Он же предложил сделать повязку своему герою Бунше, будто у него вскочил флюс. Сам Гайдай включил в фильм момент с импортной ручкой, которую Куравлев дарит послу. Эту ручку режиссеру привезли из-за границы. Моргунов вспоминал: «За каждый трюк Гайдай предлагал нам по две бутылки шампанского. Никулин заработал в «Кавказской пленнице» 24 бутылки, я - 18. А Вицин - одну. Он страшно не любил шампанское, любил сдавать посуду».

Шурика писал с себя

По воспоминаниям вдовы Леонида Гайдая, образ Шурика (внешность и характер) режиссер списал с себя. «Это его точная копия, - рассказывала Гребешкова, - от походки до жестов. Леонид мечтал создать положительного персонажа - немного нелепого, но доброго очкарика».

Кстати, у знаменитого режиссера все буквально валилось из рук: он не был приспособлен к быту, хозяйством и ремонтом по дому занималась его супруга.

Любил подмены

Нередко режиссер переозвучивал героев. Например, за Варлей в «Кавказской пленнице» говорит Румянцева, а за Светличную в «Бриллиантовой руке» - актриса Толбузина. Подменял и части тела актеров в кадре. Для «Бриллиантовой руки» снимали эпизод, как герой Никулина падает и говорит: «Черт побери!» Падал он замечательно, но поскользнуться не получалось - за него это сделал Каневский. В фильме «12 стульев» в драке Воробьянинова и отца Федора исполнителям ролей Филиппову и Пуговкину нужно было лягать друг друга. Но у Филиппова ноги коротковаты, и эффектные пинки не получались. Отпинаться пришлось Гайдаю лично - он оказался самым длинноногим в группе.

Анна ВЕЛИГЖАНИНА — 31.01.2008   http://murmansk.kp.ru/daily/24041.3/98460/

Шестидесятники // Леонид ГАЙДАЙ // Свободы сеятель