Аптека номер один
 |
Были в Москве несколько аптек, которые все знали. Они как Елисеевский или Филипповский были московскими визитными карточками. Дом с аптекой имел точное место и сто лет никуда не девался. И было таких домов несколько. Попробую их найти, восстановить адреса.
Первой аптекой обзавелся Иван Грозный.
Первый же аптекарь приехал в Москву в 1547 году. Конечно, баней, чесноком и водкой у нас и до него лечились, но вот царственных особ царственные особы решили лечить европейским манером. Может быть, если бы они могли предвидеть, сколько шпионов зашлет к нам Европа под видом лекарей и аптекарей, они бы отказались от этой затеи, но нет. Итак, в 1547 году в Россию прибывают 4 врача и 4 аптекаря, среди них голландец Арендт Классен. Его имя сохранилось благодаря путешественнику Петрюсу, который посетил Москву в 1560 году и отметил его как самого уважаемого иностранца. Служил Классен при царской семье верой и правдой.
 |
Первая аптека появилась в Кремле, напротив Чудова
монастыря. Учредили ее при Иване Грозном же, для
Джеймса Френча, а попросту Якова Астафьева - вот уж
полет свободных ассоциаций, но по сравнению с "Матюшкой-аптекарем",
как окрестили доктора Матиаса, прибывшего чуть
раньше - еще ничего. Так вот прибыл Джеймс Френч к
нашему двору по повелению Елизаветы Английской.
Царская аптека была обставлена с царской роскошью. А
процедура изготовления, а главное процесс пробы
лекарств были сложны и призваны полностью исключить
угрозу отравления царя и его домочадцев.
Заболевшего царя, осматривал доктор, выписывал
рецепт, рецепт отправлялся в Аптекарский приказ
вместе с описанием фармакологического действия
каждого компонента. Рецепт показывали царю, царь
давал разрешение на изготовление лекарства.
Лекарство изготавливалось под присмотром врача и
специального дьяка. У дьяка была печать, которой он
опечатывал помещение лаборатории, и без дьяка
аптекарь туда не вошел бы. После лекарство пробовали
аптекари, потом врач, потом еще кто-нибудь, сложно
его назвать добровольцем, и только потом лекарство
отправлялось больному. Ну, в том случае, если
испытуемые не валились в страшных корчах на пол.
Состав же лекарства и фамилия изготовителя
записывались в книгу, которая проверялась и
хранилась у начальника Аптекарского приказа.
Судя по тому, что Джеймс Френч еще в 1602 году жил и
здравствовал, он был неплохим аптекарем.
При царе Михаиле Федоровиче была создана Аптекарская
палата, которая контролировала лечение царской
семьи, изготовление в аптеке лекарств. В 1620 г.
Аптекарская палата стала правительственным
учреждением и была переименована в Аптекарский
приказ, во главе которого стояло особо доверенное
лицо государя. Аптекарский приказ состоял из
аптекарей, лекарей, хирургов, цирюльников,
кровопускателей и др. Тогда-то он, наверное, и
переехал за территорию Кремля и обосновался на
Ваганьковском холме, где и стоит до сих пор. (Теперь
это выставочный зал Музея архитектуры им.Щусева).
Аптекарский приказ должен был: возглавлять и
контролировать царские аптеки, обеспечивать
лекарственными средствами армию, заготавливать
лекарственные растения (травы, коренья, плоды,
цветки, ягоды и др.), оберегать столицу России —
Москву от болезней, приглашать иностранных врачей и
аптекарей на царскую службу, предварительно их
испытав, назначать и выдавать медикам жалованье,
увольнять оных со службы и др.
Для воспитания аптекарей в своих рядах при Приказе
была создана школа, в которую было набрано 30
учеников из стрелецких детей. Ученики изучали
фармакологию, анатомию по скелетам, хирургию и др.
Изготовлению лекарств ученики учились в аптеках.
Тогда же появляются аптекарские огороды в самом
Кремле и на Кукуе.
Во
второй половине XVII в. существовали уже 2 аптеки и
множество зелейных лавок, где покупали "лекарства"
простые москвичи.
Настоящим демократом в аптечном деле явился Петр I.
Первым право основать собственную аптеку в
Ново-Немецкой слободе получил известный в то время
придворный аптекарь Иоганн Готфрид Грегориус. Он
получил концессию 27 января 1701 года. А 22 ноября
1701 года он издал Указ: “Для всяких надобностей и
потребностей быть на Москве вновь осьми аптекам, и
построить те аптеки на больших просторных и
многолюдных улицах, без всякого стеснения держать и
продавать в тех аптеках всякие лекарства и
лекарственные спирты и иные тому принадлежащие
потребные и целительные напитки”. Указ этот так же
боролся с зелейными лавками, которые реализовывали
не только лекарственные препараты, но и "непотребные
зелья и иное нелекарственное питье".
 |
Аптекари начали подавать прошения на открытие аптек.
И 28 декабря 1701 года грамоту на открытие частной
аптеки получает Даниил Гурчин. Эта грамота является
единственным дошедшим до нас в подлиннике документом
из числа всех восьми льготных грамот, выданных за
собственноручною подписью Петра I. Несмотря на это,
местонахождение аптеки Гурчина до сих пор остается
загадкой. В оригинале грамоты указано «из Стрелецких
мест за Никольскими воротами, в Белом-Городе». В
других документах ворота уже Ильинские, улица —
Мясницкая. Более поздние авторы помещают аптеку
Гурчина то на угол Лубянки, то на Никольскую улицу.
Дальше последовали
Гавриил Саульс — 11 марта 1702 года (число подачи
прошения). Саульс выл выходцем из Голландии, аптека
же его находилась в Москве у Покровских ворот.
Четвертая аптека принадлежала Иессину Арникелю,
который подал прошение 11 августа 1704 года, его
аптека была за Варварскими воротами, она была
открыта в 1707 г. Пятую аптеку учредил Алексей
Меркулов в 1709 г. в Белом городе на Пречистенской
улице. За Старым Каменным Мостом в Белом городе
Авраамом Рутом была основана в 1712 г. шестая
аптека. Одновременно Гавриилом Бышевским на Варварке
была открыта седьмая аптека. Восьмая аптека была
открыта в 1713 г. Альбертом Зандером или Циндером на
Сретенской улице.
И уже во второй половине XVIII в. в Москве
насчитывали 14 аптек.
А вот аптека Даниила Гурчина, после сложных
переходов от владельца к владельцу, в 1832 году
стала собственностью Карла Ивановича Феррейн. О
ней-то я и хотела поговорить, но закопалась в
истории. Так что - в следующий раз.
Зря я надеялась, что первым
аптекарем, который получил от царя Петра грамоту на создание
частной аптеки, был русский. Нет. Гурчин Даниил Алексеевич
происходил родом из Польши и приехал в Россию в числе
лекарей-иностранцев. До 1701 года, когда государь даровал
ему грамоту, служил он в Царской аптеке, о чем
свидетельствует запись на рецепте 1699. «На прошение
преосвященного Афанасия <…> сей рецепт с лекарствы прислал
государевы аптеки дохтор Даниил Алексиев сын Гурчин» В 1699
году ему была дарована земля на Мясницкой улице под здание
аптеки, которую он построил на свои средства, после чего
обратился к Петру I с челобитной, прося выдать жалованную
грамоту.
Грамоту получил, аптеку открыл и занялся естественнонаучной
деятельностью и сам пробовал изготовлять лекарства и
составлял руководства для домашнего лечения: «Аптечка
обозовая или служилого чина людей и их коней…», а также
"Аптечка домовая большая, которою всяк человек, егда лекаря
нет, может помощь дать не токмо себе, но и всякой скотине во
всяких немощах…" Не только о людях человек заботился.
Говорят, писал он еще и стихи. Ему принадлежит хвалебная ода
«Триумф польской музы по одержании над шведами и их
союзниками под Калишем победы» (1706). Это хвалебное
стихотворение имело пользу и для Гурчина, и для его
аптекарского предприятия, потому что восхваляло и царя Петра
и незабвенного Александра Даниловича Меншикова («Ты мой
благодетель, я же твой вечный слуга»), потому как дом
Меншикова находился недалеко от аптеки. Глядишь, зайдет
благодетель, купит микстурку другую.
Однако в 1707 году, то есть через 7 лет после открытия,
Гурчин уже умоляет императора перевести свою аптеку в число
государственных посредством охранной грамоты на содержание.
Отказаться от «вольности» его вынудила «пропажа великая
всяким вещам лекарственным от дурных работников». Возможно
причиной послужила история с Confectio Alkermes - лекарства,
считавшемся чуть ли не панацеей. Гурчин начал производить
его из местных Grana Alkermes, но в Аптекарский приказ
посыпались жалобы и препарат был признан экспертами плохим,
и был конфискован. Насколько я поняла, Confectio Alkermes -
это настойка, включающая в себя сырцовый шелк, яблочный сок,
земные перлы, мускус, янтарь, листового золото,
поднимать-воду, циннамон, сахар и мед. И помогало от
"сердцебиения сердца, или синкопа, иногда для оспы и кори и
вообще restorative" - так называемая "настойка прочности".
Аптеку приобрел Тобиас Мейер. Был он недобросовестным
аптекарем и был уличен в различных злоупотреблениях. Его
лишили права управлять аптекой и он был вынужден сдать ее
бывшему управляющему госпитальной аптекой Танненбергу, а
потом — Даниилу Иоахиму Лютэ.
Аптека переходила из рук в руки. Весной 1773 г. ее купил
фармацевт Готлиб Гильдебрандт. Затем она — после назначения
Гильдебрандта профессором фармакологии Московского
университета — перешла к титулярному советнику Андрею
Ландграфу. И, наконец, в 1832 г. Никольская аптека стала
собственностью выходца из Пруссии Карла Ивановича Феррейна,
и началась История.
История начинается словами: "Собственная аптека по найму
Городской части 1-го квартала близ Старо-Никольских ворот в
доме Калязинского подворья продана титулярным советником
Андреем Богдановичем Ландграфом аптекарю Карлу Феррейну 23
марта 1832 года". Только не спрашивайте меня почему вся
география с Мясницкой перекочевала на Никольскую. Возможно,
здание на Никольской приобрел сам Феррейн, а может быть,
аптека переехала туда еще при Гурчине, потому что адреса
Гурчинской аптеки начали путаться сразу после получения
грамоты. Есть еще версия, что Феррей приобрел аптеку,
которая располагалась по четной стороне Никольской, и только
после получения граждаства, а вместе с ним и возможности
покупать недвижимость, он приобрел здание напротив.
Как бы то ни было, но 5 марта 1862 года Карл Ферейн
приобретает дом купца К. К. Шильбаха и с этого дня аптека
Феррейна начинает свою работу в Мосве по привычному для всех
адресу - Никольская, 21. В 1873 г. сын Карла Ивановича,
Владимир Карлович Феррейн, получив от Московского кредитного
общества ссуду под залог имущества и собственного дома
Феррейнов, арендовал и реконструировал часть соседнего
здания, в котором находилась Ремесленная управа. Аптека уже
не помещалась в одном доме, требовались площади для
лаборатории, конюшни, амбулатории и так далее.
1911
Постепенно при аптеке были организованы склады и специальные
лаборатории: гистолого-бактериологическая,
химико-аналитическая и химическая. Здесь проводились
всевозможные исследования, вскрытия, бальзамирования,
анализы почвы, пищевых продуктов, воды, продукции химической
промышленности. В лабораториях велись практические занятия
по различным фармацевтическим дисциплинам, готовились новые
кадры для фармации. К концу XIX в. аптеке и лаборатории
стало тесно в старых помещениях.
1911
Руководил реконструкцией выдающийся архитектор России XIX
века А.Э. Эрихсон. По другим данным проект принадлежал
академику архитектуры И.И.Шапошникову. (Хотя у Нащокиной
опубликованы чертежи, подписанные Эрихсоном.) Именно по его
проекту с 1893 по 1904 гг. было построено новое
четырехэтажное здание аптеки, дошедшее до наший дней почти
без изменений. Фасад украшали четыре одинаковые статуи,
изображающими богиню Гигию, кормящую из чаши змею.
Карл Иванович Феррейн до грандиозного строительства не
дожил, он умер в 1887 году.
Еще при жизни Карл Иванович передал все дела своему сыну
Владимиру. Старший сын Андрей посвятил себя химии (добился в
1867 г. степени магистра химии), хотя до самой своей смерти
в 1895 г. активно помогал своему брату.
Владимир Карлович Феррейн родился в Москве 5 мая 1834 г. и
всю свою жизнь посвятил аптечному делу. Он начал еще
учеником, помогая в отцовской аптеке. Прошел все необходимые
ступени фармкарьеры и в 1855 г. получил звание провизора и
возможность сделаться управляющим аптеки своего отца. В 1869
г. - он магистр фармации.
В первые годы руководства аптекой Владимиром Феррейном она
имела небольшой штат и, соответственно, ограниченные
возможности по отпуску рецептурных лекарств.
Коллеги называли Владимира Карловича «знаменосцем общества,
благотворцем». Там можно было встретить и богатея в
роскошной шубе, и чумазую девчонку, покупающую снадобье для
больной матери, даму в изысканном туалете и мастерового.
Накануне религиозных праздников в аптеке собирали
пожертвования для малоимущих и детских приютов. Кстати
отдельное помещение с фасадом на улицу было оборудовано под
амбулаторию для оказания первой медпомощи при несчастных
случаях. На предприятии была налажена диспансеризация
рабочих и служащих. Феррейн был удостоен чина
действительного статского советника именно за
благотворительность. Он был председателем Московского
фармацевтического общества и почетным членом многих
российских и заграничных фармацевтических обществ. А еще
Владимир Карлович был основателем Российского общества
акклиматизации животных и растений, на базе которого возник
Московский зоопарк.
Да что тут говорить! Фирма Феррейн славилась так называемыми
медицинскими винами собственного изготовления. Среди
наиболее популярных фирменных вин значились «Херес»,
«Пепсиновое Феррейн», «Крушина на малаге», «Кондуранго», «Гваяколовое»,
«Кока на портвейне», «Кола на хересе» и другие.
Напитки настаивались на лекарственных травах с собственных
плантаций, размещавшихся под городом Молога Ярославской
губернии. В разработке и производстве винной продукции
Феррейны использовали собственные фармацевтические
лаборатории и свой стекольный завод. Занимались они также
розливом и продажей заграничных вин и коньяков,
изготовлением ягодных и фруктовых эссенций для ликеров и
водок. Общее количество таких эссенций составило в 1913 году
106 наименований. Кроме того, Феррейны разливали и продавали
43 вида натуральных минеральных вод.
Аптека В.К.Феррейна имела чрезвычайно удачное
месторасположение — в самом центре торговой Москвы, в
Китай-городе.
После реконструкции дом со стороны Никольской улицы приобрел
черты нео-барокко, в то время как дворовый фасад был
оформлен в псевдоготическом духе. При кажущемся явном
стилевом разночтении, в пространственном отношении это было
прекрасное решение: "рыцарский замок" с башенкой, на которой
В. К. Феррейн установил часы для общественного удобства,
возвышался над местностью. Для своего времени аптека Феррейн
была самой крупной в Европе. В ее великолепных залах,
украшенных золочеными вазами, дубовыми резными шкафами,
мраморными лестницами, канделябрами и статуями. Чехов в
своем рассказе "В аптеке" так ее и описывает:
«Словно к богатой содержанке идешь, взбираясь по аптечной
лестнице, лоснящейся и устланной дорогими коврами, — ступить
страшно!».
Мебель, составляющая интерьер аптеки была изготовлена
мастерами знаменитой фирмы Луи Мажорель в 1912 году. (Ее-то
и пустили с молотка, когда аптека перестала существовать.)
Практически все владельцы частных аптек соблюдали так
называемую моду на стекло. Недаром еще Гучин пытался в 1706
г., открыть в Измайлово собственный стеклянный завод.
Стекло присутствовало в интерьере зала, из стекла были
сделаны «стеклянки», в которых отпускались снадобья, витрины
были украшены большими стеклянными сосудами, наполненными
живительными жидкостями, в кладовых хранились стеклянные
банки для хранения таблеток. Ученикам фармацевтов наказывали
ежедневно протирать все имеющиеся в аптеке стеклянные
изделия.
Конечно, про аптеку ходило много легенд. Поговаривали, что
подвалы Старо-Никольской аптеки соеденены подземных ходом с
Кремлем, и что однажды царь прошел со свитой по этому
переходу и посетил аптеку.. и никаких особых приключений при
этом не произошло. Только вот какой царь, зачем, когда
история умалчивает.
Одной из главных достопримечательностей аптеки был медведь,
чучело которого стояло при входе на второй этаж. Было это
еще до революции, после его роль исполнял Владимир Ильич,
бюст которого водрузили на место медведя. Ну не Владимиру
Карловичу же бюсты ставить.
"В народе издавна считалось, что лекарство, приготовленное
на медвежьем сале, особенно целительно и полезно. В шутку
ли, всерьез ли Владимир Карлович завел при своей аптеке
живого медведя. Где он его содержал, теперь трудно сказать.
Но места, судя по всему, было достаточно, ведь при аптеке и
складах были даже конюшни с лошадьми для развоза заказных
лекарств. Так вот, делая рекламу своим лекарствам на
медвежьем жире, он приказывал водить косолапого каждый день
на водопой к фонтану городского водоразбора на Лубянской
площади. Церемонию эту сопровождало всеобщее ликование
толпы. Открытый показ доступности медвежьих жиров
фармацевтам приносил несомненный успех делу". (Из статьи
Татьяны Бирюковой в журнале "Российские аптеки", №5, 2003
год).
В 1902 г. все предприятия фирмы «Феррейн» «по соображениям
чисто семейного характера» перешли в собственность паевого
Товарищества «Феррейн В.К.», тогда же аптека получило
название Старая Никольская. Большинство паев находилось в
собственности членов и родственников семьи Феррейн (данные
на 1911 г.). Правление товарищества состояло из трех
директоров и трех кандидатов. Председателем правления и
директором-распорядителем всего бизнеса состоял учредитель
товарищества магистр фармации, коммерции советник, д.с.с.
В.К. Феррейн. Правление размещалось близ Мясницкой, по
Кривоколенному переулку, в доме Строгановского училища,
напротив недвижимости Феррейна.
В путеводителе за 1911 год читаем: «Широко и богато
оборудованная новейшими аппаратами, приборами и
руководствами, она (испытательная лаборатория при аптеке)
обслуживается теперь четырьмя аналитиками под наблюдением
магистра фармации».
К 1914 г. годовой оборот Товарищества «Феррейн В.К.»
составлял около 7 млн руб. Однако и сторонним наблюдателям
было очевидно, что бизнес имеет колоссальный потенциал. В
компании было занято примерно 600 интеллигентных служащих и
более 1 тыс. рабочих.
1905
«Товарищество В.К. Феррейна» накануне
I мировой войны содержало штат свыше тысячи человек. Кроме
аптеки, ему принадлежали аптекарские лавки на улицах
Тверской, Арбате, Никольской и Серпуховской площади. Их
обслуживали несколько лабораторий «Товарищества»,
стеклодувная мастерская, плантация лекарственных растений, а
также фабрика химических продуктов. Фирма готовила и
продавала кроме лекарств мыло, косметические и парфюмерные
товары. В день одна только аптека обслуживала до трех тысяч
человек. Капитал «Товарищества составлял 6 млн золотых
рублей. На Всероссийской выставке-ярмарке в Нижнем Новгороде
в 1896 г. продукция «Товарищества В.К. Феррейна» была
удостоена золотой медали.
Во время Первой мировой войны предприятие выпускало около
300 наименований препаратов. Тогда основным поставщиков
лекарств была Германия, которая, конечно, перестала им быть,
став врагом России. И в это время ощущался острый дефицит
лекарственных средств. Скольким русским воинам спасли жизнь
лекарственные и перевязочные средства обрусевшего немца
Феррейна!
А в 1915 году в Москве начались немецкие погромы...
"Содрогаясь и дребезжа, разбивалось о тротуар стекло витрин,
с полок падали колбы и мензурки, разноцветная жидкость
только приготовленных снадобий заливала пол. В нос ударял
удушающий запах нашатыря, несколько учеников и ассистентов
были жестоко избиты.
«- Мятежники вытащили из подвала спирт и выпили его, -
услышал он голос одного из своих фармацевтов.
- Сколько?
- Пять пудов».
Все, на что Карл Феррейн положил жизнь, все, что создавал
«кровью сердца своего», уходило в небытие. Феррейн понимал:
аптеке как храму, как святилищу приходит конец". (из статьи
Юлия Бекичевой "Потерянная империе Феррейна")
К сожалению, единственный сын Владимира Карловича Александр,
один из выдающихся фармацевтов России, не смог стать
преемником дела отца. В 1917 году семья Феррейнов покинула
Россию. Бегство из бутовской усадьбы было спешным и
унизительным. Интересную запись оставил на страницах своего
дневника один из участников Курсов инструкторов по
разведению лекарственных растений, которая разместилась в
усадьбе Феррейнов в Бутово: "В детской даже осталась
недоеденная пища и немытая посуда...Небольшая детская
библиотека Феррейна послужила нам началом нашей библиотеки.
Мы рылись и на чердаках, где валялись старые немецкие и
английские журналы..." Общее состояние усадьбы поражало:
"Каково же было наше удивление, когда на фоне общей разрухи
мы очутились в культурном, благоустроенном до последних
мелочей хозяйстве с прекрасными дачами, плодовыми садами,
пчельником, плантациями лекарственных растений, тремя
оранжереями, парниками, конюшнями, скотным двором, огородом
и полянами. Имелась мельница, электростанция, баня,
инвентарный сарай. Живописные аллеи парка спускались к пруду
с островом и плотиной, удерживающей воды Битцы. Соседство
леса и реки вызвало у нас восторг..." В 1931 г. в усадьбе
Феррейнов был организован Всероссийский институт
лекарственных и ароматических растений (ВИЛАР).
В другом источнике я вычитала, что В.К.Феррейн после
национализации работал в своей аптеке кладовщиком...
После революции аптека получила номер один, интерьеры
сохранялись до нашего детства.
1982
Что там сейчас даже писать не хочу. Точнее даже не знаю, что
писать. Там ювелирный какой-то, банк, евроремонт... Аптека №
1 переехала на Новую Басманную. В очередной раз все, на что
семья Феррейн положили жизнь, "все, что создавали «кровью
сердца своего», уходило в небытие".
90-е
90-е Вид с Рождественки. Вместо часов - дырка.
А богини Гигии продолжают кормить своих змей... не все,
конечно, только те, у которых руки остались
источники - http://madiken-old.livejournal.com/416886.html http://www.medkurs.ru/pharmacy/info/section2182/11003.html